Фитнес для Красной Шапочки
Шрифт:
— Убил бы я тебя, — сказал он зло, вышел из комнаты, и я за ним.
— Ключи есть? — спросила я.
— От чего?
— От этой двери. Запри их там. Он весьма неохотно выполнил приказ, и мы спустились друг за другом по лестнице.
— Полина, — заговорил он, когда до входной двери осталось несколько шагов, — не валяй дурака. Тебе осталось пробыть здесь всего два дня. А потом мы тебя отпустим. Честное слово.
— Если хочешь, чтобы я поверила, объясни, что вы задумали.
— Хорошо, — согласился он. — Давай вернемся в гостиную, и я все расскажу.
Тон, которым это было сказано, очень мне не понравился. Ясное дело, парень пудрит мне мозги, я посуровела и приказала:
— Открывай дверь.
— Полина…
— Последний
Он нажал кнопку, что-то щелкнуло, огонек в коробочке на двери потух, а я уставилась на Павла.
— Открыто, — кивнул он на дверь, но я усомнилась и предложила:
— Выходи первым.
— Пожалуйста, — вроде бы обиделся он, распахнул дверь, и мы вышли на крыльцо.
Ночь была темной, но над крыльцом горел фонарь. Я увидела, что впереди виднеется калитка.
— Вперед, — продолжила я командовать.
Мы подошли к калитке, и он ее открыл. До свободы оставалось два шага, и я их сделала, потом резко захлопнула калитку, угодив Павлу по носу.
— Ой, — взвыл он, а я вежливо извинилась и побежала вдоль улицы, понятия не имея, куда бегу, потому что фонарей не было, и оставалось лишь догадываться, где я.
Однако продолжалось это недолго. Ночная прохлада подействовала на меня благотворно, и я начала соображать. Наверняка Павел и компания пустятся в погоню и, конечно, смогут меня поймать, раз я не ориентируюсь на местности. Я замерла и огляделась. Улица как улица, похоже на пригород. Тишина как в могиле, милиции в помине нет, и это несмотря на выстрелы.
Я шмыгнула в первый попавшийся переулок, потому что торчать посреди улицы представлялось мне опасным. Надо добраться до города, то есть до Ольгиной квартиры. Для этого как минимум необходимо знать, где я сейчас нахожусь. Если за мной будет погоня (а как же без нее), разумнее где-то укрыться до утра, потому что, бестолково слоняясь в темноте, у меня есть шанс попасть к ним в лапы.
Похвалив себя за способность рассуждать здраво, я направилась вдоль чужого забора и вскоре обнаружила в нем калитку. Просунула руку и нащупала щеколду, она легко открылась — и я проникла на чужую территорию. Как раз в этот момент улицу осветили фары машины и огромный джип проехал в нескольких метрах от моего убежища. Судя по звуку, в противоположную сторону удалялось еще одно транспортное средство. Я присела в траву, очень надеясь, что у хозяев сада, в котором я сейчас нахожусь, отсутствует четвероногий друг.
Вскоре вновь стало тихо, ни лая собак" ни звука машин, ничего, что бы намекало на погоню. Одно никуда не годилось: было холодно. Поначалу я не обращала на это внимания, уж очень была возбуждена, потом начала ежиться, а затем клацать зубами. Прошло совсем немного времени, и стало ясно: если я еще немного посижу здесь, все проблемы решатся сами собой, потому что я попросту замерзну. Я почувствовала себя Красной Шапочкой, заблудившейся в дремучем лесу.
Я вскочила, растирая плечи и очень сожалея, что, убегая, не прихватила с собой куртку. Надо было на что-то решаться, и я решилась покинуть сад. Тут выяснилось, что, пытаясь согреться посредством трения, я куда-то подевала пистолет, то есть он должен лежать на земле, но сколько я ни ползала, сколько ни шарила руками, все без толку, он точно сквозь землю провалился. В отчаянии я едва не заревела. Либо придется остаться здесь до утра с перспективой замерзнуть, либо бросить пистолет к чертовой матери. Разум подсказывал: надо остаться, пистолет — вещь опасная, а ну как угодит в преступные руки, но холод гнал прочь. Неизвестно, чем бы все это кончилось, но тут я неожиданно споткнулась, упала и приложилась физиономией к чему-то холодному, что и оказалось пистолетом, а он взял да и выстрелил, уж не знаю как. Я вскочила, с опаской подняла его с земли и, держа руку чуть в сторону, направилась к калитке. Надо было бежать отсюда без оглядки. Но беспокоилась я совершенно напрасно. Сонную тишину улицы и после выстрела ничто не нарушило — ни тебе криков граждан, ни милицейских сирен. Чудеса да и только.
Сунув пистолет в карман, я переулком выбралась на соседнюю улицу и обнаружила следующее: во-первых, фонарь, при свете которого я смогла прочитать название улицы на фасаде ближайшего ко мне дома, во-вторых, автобусную остановку. Название улицы мне, к сожалению, ни о чем не сказало, и автобусом я не могла воспользоваться, вряд ли они ходят ночью, да и опасно… Минут пять я размышляла, куда идти — налево или направо. В конце концов пошла направо и оказалась права. Впереди возник мост, сооружение своеобразное и хорошо мне знакомое. Значит, я в самом деле в пригороде, миную мост, а дальше уже проще.
К сожалению, проще не стало, стоило мне приблизиться к мосту, как я заметила здоровущий джип. Ясное дело, раз в город есть одна дорога через этот самый мост, Павел не стал носиться по улицам, а тихо-мирно поджидает меня здесь. «Что же делать-то?» — огорченно подумала я. Другой дороги в город нет, по крайней мере, я о ней не знаю, вплавь реку не преодолеть, время года не подходящее.
Размышляя об этом, я удалилась под тень деревьев, беспокоясь, что враги меня заметят. Положение казалось мне безвыходным. Можно, конечно, идти вдоль берега и попытаться отыскать лодку, но я как-то не очень верила, что мне повезет. Есть надежда, что при свете солнца Павел не рискнет вести себя особо нахально. Однако до утра надо дожить, опять же двигать по городу днем в банном халате с чужого плеча затруднительно, не обратив при этом на себя внимания.
Я тряслась от холода и уговаривала себя придумать что-нибудь стоящее. Тут вдалеке сверкнули фары, а потом начали стремительно приближаться. Если бы я могла остановить машину… то есть если бы водитель захотел остановиться, у меня был бы шанс попасть в город. Остановить машину, завидев среди ночи в глухом месте девицу в халате, мог только полный псих. Но против психа в настоящий момент я не возражала, раз у меня в кармане пистолет и я почти что умею им пользоваться. Словом, я отважно вышла на дорогу и махнула рукой, подумав, что так стремительно ко мне приближаются ребята Павла. У них могла быть не одна машина и даже не две, а я как последняя дура сама лезу в ловушку. Я хотела броситься в кусты, однако поняла, что уже поздно. Если это люди Павла, они меня непременно поймают, загнав к реке. Оставалось надеяться на везение. Между тем джип, то ли черный, то ли темно-фиолетовый, проследовал мимо, и я, признаться, порадовалась: страхи мои были напрасны. Потом мне стало обидно — машина была моей единственной надеждой перебраться на тот берег.
Тут джип резко затормозил и сдал назад, а я уже не знала: то ли мне радоваться, то ли бежать сломя : голову. Задняя дверь распахнулась, и мужской голос поинтересовался:
— Тебя что, из дома выгнали?
— Хуже, — ответила я, — сама сбежала. На ту сторону отвезете?
— Садись.
Душа моя ликовала, что все так хорошо и складно получилось, я устроилась на заднем сиденье, хлопнула дверью, джип тронулся с места, а я повернула голову и глухо простонала: в опасной близости от меня сидел начальник мелеховской охраны Тумарин Лев Кириллович.
— О нет, — пробормотала я, но было, конечно, поздно.
Мы как раз выезжали к мосту. Лев Кириллович положил могучую руку мне на плечо и сказал:
— Здравствуй, красавица, давно не виделись.
— Да я не скучала, — со вздохом отозвалась я.
— А я с ног сбился, все тебя искал.
— Зачем?
— Вопросы кое-какие накопились.
— Опять? Вы ж со мной дважды беседовали, я все мало?
— Ты зачем из больницы сбежала?
— Испугалась.
— Чего?
— Блондина. Он ночью явился, а у меня аллергия на лезвия.