Физик
Шрифт:
тычковый нож с артефактным клинком — в бюстгальтере, а цепных пил с алмазным напылением у нее с собой было аж две. Одна использовалась в качестве резинки для волос, а вторая заменяла резинку плавок!
— Тут можно было бы добавить, что она не дуэлянтка, а убийца, поэтому, неожиданно атаковав, с гарантией положит даже меня. Хотя, вроде бы, ниже аж на четыре ступени развития… — без тени улыбки продолжила Суккуба. —
…Заснуть я так и не смог, хотя не спал и в предыдущую ночь. Нет, глаза, бывало, закрывались, но только из-за того, что в машине было темно. А голова работала, как искин — безостановочно анализировала все, что наговорила Раиса Александровна, «подтягивала» к каждому аргументу этой женщины соответствующие слова или действия Варвары, добавляла к получавшейся «каше» те или иные реплики Волконской и изредка напоминала о личностях типа Великого Князя Вячеслава Георгиевича, «анонима» или покойного главы рода Ждановых. В итоге к четырем часам утра, когда Замятина, проснувшаяся по будильнику, прикоснулась к моему плечу и еле слышно напомнила, что пора принимать алхимию, я накрутил себя до полнейшего раздрая. Бутылочки, по очереди вкладываемые в руку, естественно, осушил. А потом, видимо, чем-то выдал свое состояние, так как Валя пододвинулась вплотную и коснулась губами уха:
— Не рвите себе душу: Варя нужна! И вам, и вашим названым сестрам, и даже мне. Ибо способна дать вам время на развитие, взросление и обретение серьезного политического веса. А ей нужны вы и будущее рядом с вами. Да, она к вам привыкнет и захочет большего. Но за ее плечами есть опыт, который не позволит потерять голову и забыть свое место!
Ее мнение практически повторяло мои последние выводы, но все равно не успокоило. А целительница, словно издеваясь, нанесла добивающий удар в одну из самых болезненных точек:
— И еще: бросать «уроки» действительно не стоит — на мой взгляд, умение радовать женщин в постели когда-нибудь поможет вам наладить отношения с женой. Кстати, окажись я на вашем месте, взяла бы несколько теоретических уроков и у Репиной. Ибо не вижу смысла делать что-либо недобросовестно, а она, в отличие от Вари, не только знает, но и умеет!
— Вы с Раисой Александровной сводите меня с ума… — тихим шепотом признался я.
— Это не мы, а взрослая жизнь… — вздохнула Валя. — Она вообще не очень благожелательна и комфортна, а вашем случае вот-вот начнет радовать морем всевозможной грязи. Ну, и почему бы не опереться еще на одного человека, уже подставившего плечо?
— Я не хочу ее приближать так, как тебя!
— Так приблизьте иначе: назначьте личной телохранительницей с упором на слово «личной», дайте понять, что это место — ЕЕ, и Варя будет счастлива до безумия. Ведь этот статус подарит не только будущее, но и недостающую уверенность в себе!
Эти утверждения тоже повторяли мои, поэтому я нащупал голову Вали и ласково провел рукой по волосам:
— Ты у меня умница…
— Ага. А еще самовольная вредина… — неожиданно заявила она, и меня выключило. Вроде бы, на один-единственный миг, но за этот миг кромешная тьма салона успела смениться светом потолочных плафонов, гул двигателей «Байкала» пропал, он сам, судя по всему, уже стоял на парковочном месте, а на соседнем сидении оказалось пусто!
— Ну, и как это называется? — проворчал я, придержав руку Замятиной, все еще касавшуюся плеча.
— Забота, мой господин! — хихикнула девушка и шарахнула обновлением, мгновенно переполнившим меня бодростью и желанием жить. — Как вы когда-то сказали сами, спать надо не менее семи часов в сутки, а у вас с этим делом серьезный недобор! Кстати, туалет уже свободен, весь народ давно на ногах, машины готовы к началу движения, а я — к любому наказанию!
Слово «давно» заставило меня сесть и уставиться в переднее стекло.
Народ действительно был на ногах. Но никуда не торопился — в ленивом режиме натягивал теплую одежду, о чем-то беседовал или — в случае с Варей и Аней — прихорашивался, глядя в свое отражение в поляризованных стеклах второго «Хозяина Леса»! Совесть сразу же унялась, и я, приглядевшись к Лапиной, вдруг понял, что она выглядит не так, как раньше. В смысле, стоит, гордо вскинув голову и развернув плечи, не изображает наведение красоты, а на самом деле вкладывается в свой внешний вид и… непоколебимо спокойна!
Тут проблемы, над которыми я ломал голову половину ночи, показались не такими уж и серьезными, а большая часть сомнений приказала долго жить, поэтому я решительно открыл дверь и отправился умываться.
Пока приводил себя в порядок, настроение окончательно выползло из серой зоны и устремилось ввысь, поэтому в грузовой отсек я вернулся чуть ли не вприпрыжку и обнаружил, что он пуст, перед рампой построен экипаж самолета, а наши внедорожники уже стоят на сухой бетонке мордами в одну сторону и готовы начать движение!
Память напомнила прогноз погоды в Великом Новгороде на ближайшие сутки, и я, мысленно пробормотав «Плюс восемь и без осадков!», пошел прощаться с летунами.
Закончив, сбежал по аппарели, покосился опущенное правое заднее стекло самого дальнего внедорожника, услышал восторженный голос диктора и превратился в слух еще до того, как понял, каким словом зацепило. А через миг похолодел и сбился с шага:
— … -рю еще раз: маньяк-воздушник, несколько месяцев уничтожавший верхушки дворянских родов, участвовавших в межродовой войне вологодской ветви Рарогов с Суриными, Кондыревыми и Дурасовыми, оказался женщиной! Хотел, было, сказать «красивой», но вовремя понял, что это УЖЕ не так. Ибо маги спецгруппы столичного управления СИБ, схватившие ее прямо на месте убийства главы рода Кондыревых, превратили мстительницу в кусок плохо прожаренного мяса. Что, в общем-то, неудивительно: эта Воздушница оказала очень серьезное сопротивление двум сыгранным пятеркам профессионалов и, по слухам, тяжело ранила как минимум шестерых!!!
Остаток пути до своего «Хозяина Леса» я проделал на подгибающихся ногах, открыл водительскую дверь, сел за руль, целую вечность невидящим взглядом смотрел в переднее стекло, а затем услышал чей-то мертвый голос и не сразу понял, что он — мой:
— Мне надо во дворец. Срочно. Пришлите в эту машину Варю, Палыча и кого-нибудь еще, а сами перебирайтесь в другую и отправляйтесь домой. Все, включая Валю. А я позвоню. Если появится возможность…