Флаг над океаном
Шрифт:
— Ты о чем?
— У нас два вида практически одинакового оружия. Один для патрона с фланцем и встроенный магазин…
— Другой без этого недостатка и со сменным магазином. Тебя не удивляют масштабы нового ружейного завода?
— Вообще-то да. Сто двадцать тысяч винтовок в год.
— Что случится после того, как генерал Белозеров одобрит наше оружие?
— Ясно дело, иностранцы начнут просить.
— Мы начнем продавать. У французов армия втрое больше, англичане с испанцами и австрийцами вообще огромные армии держат.
— Ты не про армии говори, а про патроны.
—
— На свинцовую пулю или в оболочке?
— На обычную, свинцовую. Когда европейские армии перевооружатся, я переговорю с нужными людьми, и мы сменим винтовки.
— Слишком долго объяснял. Сразу бы сказал, что хочешь всю Европу отправить по кривой дорожке.
— Ты должен понимать причину.
Варфоломей Сидорович покрутил патроны в руке и снова положил в карман. Нет, без хозяина с автоматическим оружием ничего не выйдет. Он уже догадался, что пороховые газы должны толкать поршенек. Но что дальше? Все его идеи упирались в слишком сложную конструкцию.
Взять тот же пистолет с вращающимся барабаном, который хозяин назвал «наганом». Простейшая конструкция, которую в Туле делали на заказ более ста лет назад. Однако хозяин сразу предложил идею патрона, а он об этом даже не подумал.
— О чем задумался?
К Варфоломею Сидоровичу подошел конструктор тяжелых орудий.
— Да так, о разном.
— Как продвигается решение проблемы с толстыми броневыми листами?
— Двигается понемножку.
— Новые идеи появились? А то мои пушки любой броненосец пробивают насквозь.
— Хозяин об этом еще пять лет назад говорил.
— Неужели? Что конкретно сказал?
— Говорит «извечное противостояние брони и снаряда выиграет снаряд».
— Уже выиграли.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Завтра едем на полигон, будем испытывать броневой лист трехсотмиллиметровой толщины.
— Ничего себе! Таки сумели прокатать такой лист! Какой пушкой будем испытывать?
— Подготовили три пушки и двенадцать листов. Наконец газетчики угомонились и начали расходиться.
Варфоломей Сидорович направился к коляске. Через неделю очередная акция — пуск первого трамвая. Но его голова была занята другим, он смотрел на простую стеклянную призму. На сегодня это единственный способ определить качество плавки. Если посмотреть через призму на жидкую сталь, то получишь спектральную картинку.
Может показаться странным, но чем толще стальной лист, тем он дороже. Имя Круппа чаще всего связывают с пушками. Но Крупп никогда не изобретал оружия. Он разбогател на продаже железнодорожных колес в Америку. Неприметный промышленник из Эссена первый, кто смог отлить стальную болванку весом в одну тонну. Продолжая эксперименты, он довел вес одной болванки до шести тонн. Для металлургии это очень серьезное достижение. На Всемирную выставку в Париже, которая состоялась в 1889 году, Крупп привез слиток весом девять тонн. На специалистов этот слиток произвел гораздо большее впечатление, чем Эйфелева башня.
Однако все попытки повторить свои достижения в России привели Круппа к полному фиаско. Его технология не сработала ни в одном другом месте, кроме Эссена. Со временем разобрались, что у Круппа нет никакого изобретения. Уникальной является не только руда Урала. Из шведской руды делают отличные пилы. Швейцарская руда позволяет изготавливать хорошие пружины и ножи. Из английской руды получается прекрасное кровельное железо. Руда Эссена также обладает особыми свойствами. Многие природные качества руды за пределами понимания до сегодняшнего дня.
К середине восемнадцатого века вся Европа поняла преимущество стальных пушек. Это в первую очередь высокая скорострельность и надежность. Тем не менее продолжали отливать пушки из меди. Стальное литье не получалось: при остывании металла пушки шли трещинами. В России нашли свое решение и в середине девятнадцатого века начали выпускать девятидюймовые орудия береговой обороны со скорострельностью три выстрела в минуту. Именно такие орудия ставил на свой броненосцы граф Алексеев. Только не заморачивался с дюймами. Его заводы выпускали корабельные орудия в двести пятьдесят и триста миллиметров. Сама идея достаточно проста, ствол орудия состоит из дула и дульной втулки. Термообработка втулки обеспечивает орудию необходимые качества. Все это в конечном итоге приводит к высокой скорострельности. Что касается веса стальной заготовки, которая идет в прокатный стан для получения броневого листа, то здесь важна температура.
Генерал Тиккорсен получил неприятное сообщение, когда был уверен в скором завершении норвежской кампании. Его полки шли по долинам Норвегии, не встречая никакого сопротивления. Редкие встречи с крестьянами только убеждали в скорой победе. На шведскую армию смотрели с откровенным любопытством.
— Господин генерал, — в палатку вбежал взволнованный гонец. — Выход из ущелья в южную долину перекрыт артиллерией.
— Генерал Юргорден не знает своих обязанностей?
— Он послал на штурм вражеских позиций два полка, обратно вернулось меньше трети.
— Седлать моего коня!
Это уже серьезно, потерять два полка за одну атаку! В ситуации надо разобраться самому. Про генерала Юргордена ничего плохого не скажешь. Шведская армия давно не воевала, но служебные характеристики у командира авангарда очень хорошие.
Ширина ущелья на выходе в южную долину составляла триста метров. Далее идет затяжной склон, где внизу, на удалении четырех километров, побатарейно стояли пушки. Много пушек.
— Вы посчитали количество вражеских пушек?
— Двести пятьдесят четыре пушки.
— Пушки не имеют пехотного прикрытия. Почему вы не пустили кавалерию?
— Возьмите подзорную трубу. Перед пушками три ряда рогаток.
Генерал Тиккорсен взял подзорную трубу. Ничего не скажешь, грамотно подготовились. Простенькая защита, жерди поверх крестовин, делала батарею неприступной для кавалерии. Расстояние между линиями рогаток меньше лошадиного корпуса. Ни одна лошадь не пойдет на преодоление этого препятствия. Разобрать рогатки под картечным огнем невозможно.