Флаг вам в руки!
Шрифт:
Рев тролля, как всегда, имел оглушительный успех: люди затыкали уши и валились наземь. К счастью, тролль ограничился коротким, секунд на пятнадцать, рыком. Основные действующие лица драмы остались на ногах. Прапорщику скрутило живот, Тилль упал на колено, а из носа Страхолюдлих потекла кровь. Конные занялись усмирением испуганных лошадей.
– Черт бы тебя побрал, солдат!!! Отставить спектакль! – заорал Палваныч, глядя на неторопливо приближающегося тролля и полагая, что это подручный рядового.
–
– А-а-а-а!!! – завопил за спиной Лавочкина Аршкопф, размахивая дымящимися руками. – Товарищ прапорщик, я не могу его побрать! Он жжется, как святой!!!
– Тогда сгинь с этим косорылым чудищем куда-нибудь поглубже, ядрен кретин!
Нечистый растворился в воздухе, а мгновением позже исчез и тролль.
– Хельгуша, – Палваныч грустно и любовно глядел на подругу. – Месть придется отложить. Я не имею права рисковать личным составом в невыгодном положении.
– Хорошо, Пауль. Я разочарована, но не побеждена. Мы отходим.
Коля кивнул Иоганну и Тиллю. Те отпустили прапорщика.
Колдуны и ведьмы темного ордена сняли оцепление, стали кучковаться в стороне.
Парень освободил Хельгу.
– Я в вашем распоряжении, товарищ прапорщик.
Дубовых зашагал к солдату. Уверенность в себе постепенно восстанавливалась до обычного уровня. И возросла стократ, когда Палваныч почувствовал, что говорит с дезертиром-самовольщиком на родном, русском языке!
– Ты как меня сюда закинул, Энштейна обрубок?!
– Никуда я вас не кидал!
– Ага, побазарь у меня… Следующий вопрос. Где знамя и оружие?
– Автомат здесь, – Коля снял мешок, потряс и повесил на плечо. Затем расстегнул камзол, показывая красное полотнище. – Вот знамя.
– Отлично. Рядовой Скамеев, вы арестованы. Приказываю вернуть мне знамя.
– Сдаться, конечно, сдаюсь, товарищ прапорщик, но знамя вы не получите ни в коем случае, – извиняющимся тоном проговорил парень. – И я Лавочкин, елки-ковырялки.
– Ах ты, Хейердала кусок! – заорал прапорщик, шагая к парню. – Сдал знамя, живо!
Солдат обеими руками прижал полотно к телу. Он боялся представить, чего может наворотить Палваныч с таким мощным артефактом.
Дубовых вцепился в полковую реликвию, пытаясь стянуть ее с Колиного торса. Солдат и прапорщик топтались, сопя, их заплечные мешки болтались на лямках. Автомат в Колином мешке больно долбил по ногам то солдата, то его командира.
– Отцепись! – крикнул парень.
– Сам отцепись! Вертай нас взад, на Родину, радиотехник беглый!
– Это не я!
– Так я тебе и поверил! Знамя отдай! – крикнул прапорщик и тут же получил ногой в голень. – Уй, е! Да иди ты к чертовой бабушке!
– Сам иди! – в тон огрызнулся Коля. – Домой страшно хочется, но как вспомнишь, что там
В этот миг они узрели за спинами друг друга раскрывающиеся воронки наподобие уже виденной Палванычем в Красном уголке. А потом воронки захлопнулись, оставив наблюдателям яркую вспышку.
Рядовой Николай Лавочкин, он же Николас Могучий, и прапорщик Павел Иванович Дубовых, он же Пауль Йоханович, Повелитель Тьмы, исчезли.
Вопреки прогнозам Тилля Всезнайгеля, конец света не наступил. Шарик не лопнул.
– Что они говорили? – спросил Иоганн.
– Наверняка древними заклятиями пулялись, – предположил Тилль. – А язык смешной, правда?
Хельга Страхолюдлих смахнула слезы со щек и скомандовала ордену дрожащим голосом:
– По метлам!
Колдуны и ведьмы покинули теплую компанию.
На поле появился всадник. Он скакал во весь опор, крича:
– Всем стоять, песье племя! Я – граф Шроттмахер! Не сметь обижать моего друга Николаса Могучего!!!..
Шпикунднюхель состроил гримасу. Ее смысл был понятен каждому: «Ну что за идиот! Он-то на кой тут нарисовался?!»
Эпилог I
Восходящее солнце тронуло первыми лучами верхушки деревьев. Роса маленькими водяными бусинками покрывала листочки трав. Ветра не было.
На одну из заповедных полянок Зачарованного леса вышел невысокий смуглый человек с изумрудными глазами. В его черных волосах белела седая прядка. Одет он был в светло-зеленый походный костюм и мягкие туфли.
Мужчина прислушался к пению птиц, несколько раз оборачиваясь на особо громкие крики и надолго замирая. Затем чему-то кивнул и зашагал к пряничному домику, спрятавшемуся на границе зарослей кустарника и леса.
Остановившись в десяти шагах от домика, мужчина громко произнес:
– Эй, Гретель, ведьма старая, выползай!
Через полминуты дверь открылась и из съедобного жилища вышла Гретель. Она была в цветастом замызганном платье, фартуке и платке. Седые волосы заплетены в две короткие косы. Крючковатый нос брезгливо втягивал и тут же выдыхал свежий утренний воздух. Злые глазенки из-под полуприкрытых век придирчиво осматривали визитера.
– А, Всезнайгель, колдунишка юный, приперся, да? – проскрипела ведьма. – Ну и грубиян же ты! Сам на сороковник меня старше, а как обозвал?
– Я думал, после векового юбилея даже женщины перестают трепетно относиться к возрасту, – улыбнулся Тилль.
– Что-то в тебе изменилось… Глаза! Стали зеленые. А были другие.
– Были. Недавно пришлось вернуть часть своего… Ну, не важно. К делу.
– К какому такому делу? – засуетилась старуха. – Все дела в порядке…
– Молчи. Ты, карга, когда должна была воронку между мирами закрыть?
- Skype
- ВКонтакте
- Telegram
- Viber