Флэшбэк
Шрифт:
«Ну ладно, я отправлюсь на свалку, но только вместе с тобой, сучий ты потрох, — думал Ник, продолжая рычать, грызть и царапаться. — Мы наберем скорость двести миль в час, вместе наберем».
Сато бросил пистолет, который все еще держал в свободной руке, и гигантским кулаком ударил Ника по голове, сбоку. В глазах у Ника помутилось, его связанные руки выпустили голову и кровоточащую шею Сато.
Сато остался, а Ник полетел вниз. Один.
Ник и падая продолжал криком бросать вызов врагу. И тут вертолет резко лег на левый борт; его наклонившийся винт рассекал
Потом, что было совсем уж невероятно, Сато держась за стонущую и гнущуюся балку правой рукой, качнул Ника и забросил его, чуть ли не презрительно, назад в открытую дверь вертолета.
Вэл и Леонард, распростершись, лежали на полу — либо мертвые, либо без сознания. Ник ударился о перегородку и почувствовал, как что-то порвалось в ноге, но поднялся, готовясь дать отпор надвигающимся на него темным фигурам. Он увидел, как за спинами ниндзя ввалился в вертолет Сато. Зубы Ника были в крови Сато, он ощущал вкус его мяса во рту и жаждал еще…
Ник услышал одновременные разряды как минимум трех электрошокеров, а потом наступил мрак.
1.20
Текслайн, Республика Техас
25 сентября, суббота
Наконец боль заставила Ника открыть глаза.
Он с удивлением обнаружил, что все еще может открывать глаза. Неужели Сато решил дождаться, когда к нему вернется сознание, — и уж тогда привести приговоры в исполнение? Неужели Накамура отдал ему такой приказ? Неужели Нику суждено увидеть, как расстреляют его сына и тестя, и лишь потом получить в лоб пулю милосердия?
Голова болела так, будто он уже получил свою пулю. Ник попытался сощуриться, преодолевая боль в голове и (непонятно из-за чего) в левой ноге.
Первым делом он отметил, что не валяется среди разлагающихся тел на краю денверской муниципальной свалки номер девять. Вокруг стояла темнота. Ник лежал в освещенной палатке, открытой с боков, на койке, застеленной чистыми простынями. На лице у него было что-то… чистая кислородная маска. Ник сорвал ее свободной левой рукой.
Свободной рукой: руки его больше не были связаны. Он почувствовал, что на его левую ногу наложен гипс, и обнаружил, что брюк на нем нет.
Ник попытался повернуть голову на бок и поглядеть, что тут вокруг, но от боли снова помутилось в глазах, голова закружилась. Он закрыл веки.
— Вы не спите, — услышал он женский голос.
Ник слегка приоткрыл глаза — так, чтобы палатка не ходила ходуном, — и попытался сесть. Женщина в сероватой форме, с круглым наплечным значком и повязкой с красным крестом на руке, снова уложила его на подушку.
— Постарайтесь не двигаться, мистер Боттом. У вас сотрясение мозга, сломана нога, множество синяков и ушибов. Сейчас придет капитан Макреди — он хочет поговорить с вами.
Нику удалось повернуть голову налево. Глаза он открыл, лишь закончив это движение. Слева от него стояло несколько пустых коек, а
Он закрыл глаза и повернул голову на правый бок.
Рядом с ним стояла пустая койка, а за ней — еще одна, на которой лежал без сознания укрытый одеялом Леонард. Теперь к старику тянулись трубки от двух капельниц, но Ник видел, что его тесть дышит и даже слегка похрапывает.
Он поискал взглядом Вэла, но остальные койки в палатке были пусты.
«Где мой сын?»
— Мистер Боттом?
Ник обнаружил, что если открыть левый глаз шире правого, то можно переводить взгляд с предмета на предмет так, чтобы головокружение не было совсем уж невыносимым. Над ним стоял человек лет шестидесяти с лишним, с пышными седыми усами и в такой же серой форме, что была на медсестре или фельдшерице; на рукаве имелся тот же самый значок — белая звезда в сине-белом поле. Из старомодной кобуры на боку торчал длинноствольный пистолет, а на голове красовался стетсон.
— Меня зовут капитан Макреди, мистер Боттом, — сказал человек, снимая шляпу. Ник увидел пробор в его седых волосах; такой пробор, подумал он, мог оставить за десятилетия носки только стетсон. — Грег Би Макреди. «Би» — это инициал, за которым ничего нет. Я капитан роты «Си», дивизии техасских рейнджеров Департамента общественной безопасности. Здесь, в Текслайне, находится пограничная застава техасской армии на границе с Нью-Мексико, чуть южнее Оклахомского выступа. Мы рады, что ты добрался сюда, сынок.
— Мой сын… — прохрипел Ник и попытался приподняться на локте.
— С Вэлом все в порядке, — успокоил его капитан Макреди. — Синяков на нем немало, но он первый пришел в себя после удара электрошокером. Какое-то время твой сын пробыл здесь, присматривал за тобой и своим дедом, но потом мы его убедили его пойти поесть. Он в обеденной палатке неподалеку. Сейчас вернется.
— Мой тесть, — выдавил из себя Ник. Правой рукой он махнул в сторону койки с Леонардом. — Он будет… жить?
— О да, — ответил белоусый рейнджер. — Профессор Фокс просто спит. Некоторое время он бодрствовал. Полковник Сато сообщил, что он страдает аортальным стенозом. Завтра-послезавтра мы поговорим с нашим милым профессором обо всем, что касается хирургического вмешательства.
— Сато, — прошипел Ник, все еще ощущая во рту вкус мяса этого убийцы и страстно желая продолжения. Он желал добраться до самого его сердца.
Макреди положил морщинистую, со старческими пятнами, но очень сильную руку на плечо Ника.