Флешка для звезды
Шрифт:
– Она это в кавычках сказала?
– Что-что? – не понял Леха.
– Ну, вот так? – Я пошевелила согнутыми пальцами.
– А ты как думал! – фыркнул Леха. – Конечно, в кавычках. Это был ее любимый кувшин, между прочим! И любимый сок. И любимый свитер! А у папы – любимый костюм... Ладно, проехали, – быстро проговорил он, увидев мое лицо. – Пей чай давай. А раньше с тобой такое бывало? Ну, припадки.
– Было пару раз, – кивнула я, отхлебывая чай. – Однажды в метро я чуть на рельсы не упал. Там такой переполох начался! Милицию вызвали, «Скорую»... Вокруг меня толпа собралась,
Я, конечно, гнала, но было приятно прикалываться над Лехой. И видеть на его лице любопытство, смешанное с уважением.
– Есть новости. Вот только не знаю, говорить тебе или нет... – Он с сомнением посмотрел на меня. – Никогда бы не подумал, что ты такой нервный.
– Хватит издеваться, – буркнула я. – Говори давай!
– В общем, ничего хорошего. Мэджик пропал, – сообщил Леха упавшим голосом.
– Что?!
– Я еще раз послал его за перчатками, и он не вернулся.
– И ты все это время молчал! – воскликнула я, вскакивая из-за стола. – Бежим! Надо найти Мэджика!
Горшок с кротоном
– Бежать никуда не надо, – остановил меня Леха. – Я уже все проверил, и не один раз. Прошел по балкону, заглянул в соседние квартиры... Его нигде нет, понимаешь, нигде! Хорошо только одно – вниз он не падал, я проверил.
Мы вышли на балкон. Это была длинная металлическая конструкция, которая тянулась вдоль всего восьмого этажа. Кроме Лехиной, сюда выходили балконные двери еще трех квартир. Пол был решетчатым, снег пролетал насквозь, не оставляя следов.
– Скорее всего, Мэдж забежал в какую-то квартиру, пока была открыта балконная дверь, – предположила я. – Потом дверь закрылась, и Мэджик остался внутри. Может, он сам случайно захлопнул дверь?
– Тогда почему он не лает, не просится наружу? – возразил Леха.
– Значит, кто-то забрал его... Или... Кто-то его похитил! – одновременно воскликнули мы, с ужасом посмотрев друг на друга.
– Йорки – дорогие собаки, – прошептал Леха, бледнея. – Очень дорогие!
Представить маленького беззащитного песика в руках злоумышленника было совершенно невозможно. Я зябко поежилась, всхлипнула, руки Лехи ободряюще сжали мои плечи... От дружеской заботы стало тепло, и в голову пришла неожиданная мысль.
– Значит, где-то здесь живет автор песни? – проговорила я. – Сейчас проверим...
С этими словами я двинулась по балкону. На холоде обоняние у меня работает хуже, но все-таки я надеялась отличить нужный запах. Следом за мной на металлическую решетку ступил Леха.
Первая дверь была закрыта. Я несколько мгновений постояла рядом, принюхиваясь, потом заглянула через стекло внутрь комнаты и двинулась дальше. Вторая и третья двери тоже были заперты, окна – зашторены. Запаха духов я не почувствовала. Около первой двери пахло сигаретами «Данхил», около второй – жареной рыбой, у третьей – квашеной капустой. И – никаких следов собаки. Ни лая, ни движения. Толку мало...
– Эх, пройтись бы по квартирам! Они в твоем подъезде?
Леха вздохнул.
– В соседних. Там тоже консьержки и видеокамеры, туда так просто не пустят...
От холода зубы выбивали дробь. Продолжать поиски дальше не имело смысла. Усталые и расстроенные, мы с Лехой двинулись обратно. Металлические прутья под ногами скрипели и прогибались, хотелось поскорее в тепло и безопасность. Я пробиралась вдоль стены, не забывая заглядывать в окна – вдруг Мэджик все-таки объявится.
– Эх, знать бы, кто этот гад! – Леха сжимал и разжимал кулаки в бессильном гневе. – Я бы ему такое показал!
Тяжело вздохнув, я бросила взгляд в очередное окно. Оно было последним перед Лехиным, я уже несколько раз заглядывала туда во время нашего путешествия. Сейчас посмотрела просто так, автоматически, уже ни на что не надеясь. На глаза попался цветочный горшок. Огромный кротон высовывался из него, растопырив зеленые руки. Перед последним взором возникла какая-то картина, знакомые лица, неприятные образы...
Ахнув, я всплеснула руками, ругая себя за забывчивость. А потом воскликнула:
– Леха, я знаю, кто этот гад! Я теперь все знаю!
Но лучше бы мне этого не знать. Потому что горшок с кротоном был тот самый, куда стряхивал сигаретный пепел Шалый.
А дальше стало еще хуже. Вглядевшись, я увидела, что в горшке лежит еще кое-что. Перчатка. Маленькая женская перчатка с оторванной пуговкой.
– Шалый? Хозяин ротвейлера? Тот, с которым ты схлестнулся тогда в парке? – никак не мог поверить Леха. – И это мой сосед? А откуда у него перчатки композиторши?
Я вдруг вспомнила картину, увиденную накануне: Шалый роется в женской сумочке. Может, авторша песни живет с ним? Неприятно. Общаться с Шалым не было никакого желания. Конечно, я все сделаю для Тимы, но думать об этом не хотелось. К тому же сейчас самым главным было найти Мэджика.
Но как, как это сделать? Я прокручивала в уме разные варианты, отбрасывая один за другим.
А потом вспомнила про Урагана.
Следы на снегу
Какие бы беды ни обрушились на нас, вид двора, занесенного первым снегом, вселил радость и бодрость. Мы с Лехой поорали, повалялись в снегу и даже покидались немножко снежками – но совсем чуть-чуть, на бегу.
Родителей дома не было. Ураган мирно дремал на коврике, и пока я расталкивала его, Леха с интересом осматривался. Слишком поздно я сообразила, что вещи могут выдать меня с головой – юбка, лифчик или туфли на каблуках. К счастью, бардак все отлично замаскировал, и единственным компроматом, который обнаружил Леха, стал спрятанный за кактусами бинокль.
– О! Я как раз такой же из Мурманска жду, – сообщил он, наводя окуляры на дом напротив. – Дедовский?
– Его, – кивнула я, вырывая у него из рук опасный оптический прибор. – Пошли. Некогда. В другой раз пошпионишь.
В доме у Лехи Ураган сразу взял след. Выскочив на балкон, он в один прыжок достиг двери Шалого, уперся в нее передними лапами и дважды гавкнул, глядя в комнату.
– Значит, Мэдж действительно был у Шалого! – воскликнул Леха. – Но куда же он подевался?
В ответ на это пес развернулся и помчался к входной двери.