Флейта и Ветер
Шрифт:
Пересекли бульвар и выбежали на Шкиперский проток, справа остались руины старого дома. Они выглядели остатками чего-то живого, но белая ночь часто путает реальное с нереальным. Лесик надвинул на глаза окуляры прибора.
– Плохо видно… – разочарованно сообщил он. – Подвижный фон, как всегда после кладбища.
У Фели мороз пробежал по коже – никак не могла привыкнуть.
– Надо спешить. – заметил ее состояние Лесик.
Они пробежали еще метров двести, под подошвами загудел металлический мостик через проток. До залива оставалось совсем немного, и тут ветер был уже не настолько
– Ой! – вскрикнула Фели. – У меня метка на экране! Почти на пределе локатора! Движется вдоль берега.
– Где? – моментально оживился Лесик.
По экрану приборчика, расчерченного светящейся сеткой концентрических окружностей, двигалась яркая искорка, словно блошка на рентгеновском снимке.
Девушка уверенно показала рукой на видневшуюся вдалеке свалку.
– Там.
Лохматые ленточки рваных пластиковых пакетов трепетали на колючей проволоке вдоль забора, Лесик внимательно вгляделся в окуляры прибора, было слышно, как он легко дышит не смотря на преодоленное расстояние.
– Ну? – нетерпеливо спросила девушка.
– Что-то есть… – бесцветно ответил он, но даже так голос прозвучал жутковато. – Довольно серьезное. Вон за той кучей ящиков и контейнеров. Засветка класса «Ка», около трех баллов. Если бы еще не этот проклятый фон, я бы сказал точнее… Ты взяла распылитель?
– Нет… – виновато склонила голову Фели. – У меня карманы узкие.
– Детский сад! – фыркнул Лесик. – Ремень надо носить! Пойдем, только осторожнее, очень прошу. На, телефон, если что, сразу звони на базу.
– А что понимать под твоим «если что»? – в голубых глазах девушки не заметно было и тени насмешки.
– А я знаю? – уже на ходу пожал плечами Лесик. – Давай скорее.
Асфальт кончился, и Фели на высоких платформах идти стало трудно. Парень теперь глядел только через прибор, но шаг не сбавлял. Здесь уже отчетливо пахло водой залива, ветер шумно играл обрывками пакетов, посвистывал в низком шлагбауме и рычагах брошенных тракторов.
Свалка выглядела белесой пыльной пустыней, расчерченной следами гусениц и тяжелых грузовиков, лишь кое-где пятнами разрослась трава. Далеко, почти у обрыва, виднелось внушительное нагромождение контейнеров и деревянных ящиков, на которое показывал Лесик.
– Может позвать Ирину? – в голосе девушки звучали просящие нотки. – Очень уж трудно идти!
Ближе к заливу из пыли густо прорастала осока, мешая и путаясь в ногах.
– А если она кого-то ведет? – недовольно ответил Лесик. – Лучше подожди здесь, все равно у тебя никакого оружия! Ну и обулась же ты на спасательную операцию…
Налетел порыв ветра, между коробками и контейнерами метнулась фигура в черном.
– Ирина! – не выдержала напряжения Фели.
И тут же из-за ящиков полыхнул огненный веер автоматной очереди.
Одна пуля сразу же попала Лесику в левую руку, и его моментально развернуло волчком, прибор слетел с головы и кувыркнулся в пыли. Еще несколько визжащих кусков свинца пролетели совсем рядом от Фелиной головы.
– Ой… – только и сказала она, когда грохот выстрелов наконец ударил в уши.
– О…ттт…ссс… – сдавленно зашипел парень, падая на травяную подушку. – Фели, на землю! Быстро!
Еще одна очередь тюкнула пулями в утрамованную пыль.
Лесик с трудом вытянул из поясной кобуры пистолет Макарова, но передернуть затвор не смог – руку задело сильно. Кровь сделала траву под ним темной, в сумерках почти черной.
Ветер напрягся и волной пробежал по осоке.
– Передерни затвор! – попросил Лесик напарницу.
Фели схватила оружейный металл тонкими пальцами, рванула на себя грубую засечку затвора. Ствол выдавился вперед, как указующий перст, затвор звякнул и черный металл наглухо закрыл сверкнувшую сердцевину.
Третья очередь ударила из-за ящиков, пробив ветер невидимыми свинцовыми брызгами. Лесик выхватил пистолет из рук девушки и выстрелил в направлении только что угасших вспышек. Белая ночь разнесла выстрел далеко по округе, от металлического контейнера отлетел блеклый сноп искр.
– Не стреляй, там же Ирина! – глядя на экран локатора вскрикнула девушка.
Из-за контейнеров снова шарахнули очередью, Лесик ответил двумя выстрелами, и пули насквозь прошили большой деревянный ящик.. Сразу все стихло, только эхо еще звонко шлепало о стены дальних домов. Ветер окончательно замер.
– Что с маячком? – быстро бледнея, спросил парень.
– Метка не движется. – напряженно ответила Фели..
– Лежи! – тоном старшего сказал Лесик и осторожно встал, держа пистолет на уровне глаз.
Он двигался чуть боком, левая рука висела безжизненной плетью, со скрюченных пальцев капали частые капельки крови.
Девушка дотянулась до валявшегося прибора и не вставая надвинула на глаза окуляры. Мир моментально изменился, оставив привычную реальность в виде серой и плоской матрицы. Зато другой мир, до этой секунды невидимый, предстал перед взглядом в жутковатом великолепии.
Среди осоки медленно двигались ленивые природные духи, узкие, и какие-то скользкие, какие бывают только на берегах Балтийского моря. Они и шевелились словно метелки осоки, даже можно было подумать, что прибрежный ветер имеет над ними необъяснимую власть. Эти совсем безопасные, как и муаровые пленки, кружащие в воздухе невесомыми паутинками. Обычный фон, питающийся человеческими эмоциями. На одном из ящиков ярким пламенем полыхала вырезанная пентаграмма – кто-то от нечего делать баловался складным ножом. Рядом с ящиком духов не было.
За полгода работы Фели немного привыкла к эфирному фону, только не любила смотреть через детектор на кладбище.
Лесик оказался прав – там, за контейнерами, действительно что-то ярко светилось, но разобрать что именно, отсюда было никак не возможно. Фоторецептор настойчиво выдавал уровень «Ка», стрелка замерла на четырех баллах. Сам Лесик с поднятым пистолетом был уже метрах в тридцати от кромки обрыва, когда Фели заметила сначала едва заметное дрожание светящегося пятна, а затем четкий рывок, будто кто-то невидимый за ящиками резко махнул фонарем.