Флибустьеры против пиратов Карибского моря
Шрифт:
Под всеобщими взорами собравшихся я, стараясь выглядеть как можно более воинственно, небрежной походкой, громыхая шпорами на запыленных ботфортах, вышел в центр зала. Я сказал, что послан сообщить: гарнизон Тортуги под командованием майора де Кальдерона уже подходит к северным воротам. А за ним следуют и другие отряды, собранные со всего острова. Похоже, это сообщение вселило веру в победу присутствующим гораздо сильнее, чем пылкие речи отца, если учесть, что, несмотря на громкое название «военный совет», на нем присутствовало подавляющее число штатских, включая главных лиц города. Многие ратовали за то, чтобы всем
Под конец жирную точку поставил президент Монтемайор. Он заявил, что военный губернатор граф Пенальба для того и прислан из Испании сюда, чтобы сделать Сан-Доминго твердыней Нового Света, недоступной врагам ни с суши, ни с моря. Было решено защищаться, отец отдал приказ командирам городского ополчения занять предписанные им места и помогать гарнизону, затем еще кое-какие распоряжения и только после этого подошел ко мне.
– Рад видеть тебя, сын, – обнимая, сказал он. – Не беспокойся, твое появление в Санто-Доминго не повлечет за собой дуэли, от которой я тебя услал на Тортугу. Ввиду военного положения вся власть в городе отдана мне, а я своим приказом категорически запретил поединки, так как у меня каждый человек со шпагой на счету.
Мы вышли из прохладного дворца президента, который находился в центре города, и прошли по дороге к дому. Сзади шел Николас, ведший под уздцы наших взмыленных лошадей.
– Отец, не стоило так волноваться. Я сумел бы постоять за себя.
– Знаю, знаю. Ты – храбрец. Весь в меня. Поговаривают, ты прилично фехтуешь, но Хуан де Мальпика не для тебя. Я трижды бился с ним и трижды не мог победить. Он крепкий орешек, настоящий живодер, прирожденный убийца. Он всю жизнь учился убивать, и это у него отлично выходит.
– Я тоже не желторотый и знаю пару ударов…
– Оставь! Мальпика – настоящий волк. Он трижды ранил меня, хотя я тоже окропил песок его кровью. У нас старая вражда, которую еще усугубляет его покровитель президент де Монтемайор. Так что он мой и тебе не стоит вмешиваться. Дон Хуан только и ждет, чтобы с твоей помощью нанести мне смертельный удар. Держись от него подальше, я сам с ним разберусь.
Мы снова шли по узким улочкам Санто-Доминго, но уже не такого спокойного, каким я увидел его несколько месяцев назад. То и дело нам попадались бегущие куда-то в суматохе люди, мы слышали раскаты крепостных орудий, бьющих по англичанам.
Придя домой, отец нашел там майора де Кальдерона, который был как всегда весел и сыпал шутками то насчет канонады, то насчет назойливости англичан… Быстро перекусив, мы отправились на центральный бастион западной стены, где отец решил разместить штаб. Там мы встретили дона Габриэля де Рохасу-Валле-и-Фигуэру, с которым я не виделся после взятия Тортуги.
В подзорную трубу отец в суровом молчании наблюдал, как с запада на нас двигались колонны вооруженных солдат, которые уже начали разбивать лагерь.
В это время Кальдерон с ехидством в голосе и кривой, презрительной ухмылкой на губах обсуждал то, что видел.
– Вы только посмотрите, где вон тот отряд решил разбить свои палатки. Там же низинка, и в случае хорошего дождичка они будут по пояс в воде. А посмотрите на
– Они почему-то высадились за тридцать миль до города. Это, очевидно, промах командования, – сказал отец.
– То, что они измождены и еле передвигают ноги, видно и невооруженным глазом, – подтвердил дон Габриэль. – Если они все такие, им потребуется на отдых целый завтрашний день.
– А уж отдохнуть-то мы им не дадим. Верно? – сказал отец, оторвавшись от подзорной трубы, и с заговорщицкой улыбкой подмигнул Кальдерону. – Как только стемнеет, сделаем вылазку.
– Это непременно, с превеликим удовольствием.
Я также вглядывался в разноцветную массу неприятеля, идущую по полям к городу. Казалось, ей нет конца. Англичане выходили из лесов, скрывались за холмами, снова появлялись и все шли и шли. Подобное скопище войск можно было видеть только в Европе. В психологическом плане это действовало ужасно, особенно на городское ополчение.
– Ваше превосходительство, – еле выдохнул прибежавший запыхавшийся солдат. – Адмирал де ла Плаза… вместе со своей эскадрой… уходит из порта…
Отец удивленно поднял брови. Он коротко спросил, где адмирал, и поспешил за провожатым, приказав мне следовать за ним, а оставшимся наблюдать за неприятелем. Мы ворвались в дом президента Монтемайора, где в дверях столкнулись с адмиралом и его свитой.
– Дон Антонио, какого черта! – закричал мой отец.
– А вы думаете, что я самоубийца, чтобы остаться тут, – заявил адмирал. – Если город будет захвачен, то и моя укрывшаяся на рейде эскадра также будет в ловушке. Я моряк и не хочу зависеть об боевого духа сухопутных. Пока флот англичан не блокировал порт, я решил выйти в море, чтобы спасти эскадру. Я пойду вдоль южного побережья Эспаньолы на восток, но обещаю по мере возможности оказывать помощь с моря. Это все, что я могу для вас сделать.
– А вы подумали, как ваше бегство отразится на гарнизоне города и его жителях?
– Почему я должен стать заложником каких-то горожан? У меня своя задача, у вас своя. Я не хочу, чтобы мои корабли были заперты в устье. Так что разрешите откланяться.
Отец ничего не мог возразить адмиралу, который ему не подчинялся. Он пожелал ему счастливого пути и пошел к президенту де Монтемайору.
Уход армады Barloventoразом перечеркнул все старания отца избежать пораженческих настроений в городе. Адмирал поверг жителей в ужас, когда стало известно, что его четыре корабля собираются покинуть порт. Сразу началось стихийное собрание. Одни горожане кричали, перебивая друг друга, что это предательство Санто-Доминго, другие – что без эскадры город падет, третьи – что нужно повести переговоры с англичанами о выкупе или спасаться бегством. Словом, паника все же началась. Но не это беспокоило меня в тот момент. Как говорится, пусть рушатся миры и цивилизации, но эгоистичная молодость думает только о своем. Все мои мысли были лишь о донье Марии, с которой я так и не сумел повидаться и которая наверняка должна была покинуть остров вместе со своим отцом-адмиралом.