Флот миров
Шрифт:
Что еще более загадочно: как детали радиоустановки или ее антенна могли быть произведены под водой? Пока Эрик строил предположения по поводу выбросов волн над поверхностью льда, породивших самые разные теории специалистов на Херфе, Несс обнаружил, что его внимание рассеивается.
Да понимал ли хоть один резервант, как в наших прическах зашифрован социальный статус граждан? Его собственная грива вообще не была ничем украшена: он считал этот обычай неестественным.
Несс мог бы носить сложнейшую прическу, если бы захотел. Ведь теперешнюю его миссию санкционировали высшие силы в правительстве Конкорданса, из двух ближайших ступеней в окружении самого главы государства. Те, кто назначил его руководителем этого полета, чаще всего выказывал презрение к тем самым качествам, которые и позволили ему получить такую квалификацию. Несс в ответ на их неприкрытые насмешки старался носить гриву не только неприглаженной, но временами просто растрепанной. Его родители были по мировоззрению консерваторы; и он имел богатый опыт, как справляться с неодобрительным отношением к себе.
Он думал, что его отношение к резервантам было не столь поверхностным, нежели, зачастую, его внешнее выражение. Эрик в особенности заслуживал большего: его преданность Конкордансу не вызывала сомнений. С каждым новым поколением все больше резервантов с благодарностью принимали свое обеспеченное существование.
Но Несс не замечал иронии. Несмотря на то, что он требовал доверия к себе, неосознанная лояльность крайне консервативному политическому режиму была его главным критерием отбора экипажа. Он никогда бы не поступил иначе. В один прекрасный день его собственная безопасность могла оказаться в зависимости от их ответного отношения к нему.
– Несс?
– уважительно напомнил Эрик.
Несс быстро пропустил сквозь сознание основные замечания Эрика и случайные проницательные возгласы Кирстен. В одной его голове они не дали аналитикам Флота ничего нового. Другой голове, хотя экипаж был пионером в столь новой для них и значительной изоляции от родственных существ, их находки до сих пор казались вполне уместными. При всей своей рассудительности он не мог бы ожидать большего.
– Ты сделал несколько интересных наблюдений. Как бы ты представил наши дальнейшие действия?
– Мне бы хотелось подойти ближе, - сказал Эрик.
– Возможно, нам удалось бы заметить их базы, установленные над океаном.
– Совершенно необязательно, - Омар взглянул на Несса в поисках поддержки.
– Для чего же нам тогда беспилотные зонды?
Орбита «Исследователь» была столь удалена от звезды G567-X2 вовсе не с целью защиты от по-прежнему невидимых инопланетян, в чем так хотел убедить всех членов экипажа Несс. Здесь, в «дальней» зоне, где все еще оставалась возможность прибегнуть к переходу в гиперпространство, точно так же могла использоваться и спрятанная в его кабине установка гиперволновой связи.
Если бы «Исследователь» направился в сторону солнца, им пришлось бы оставить на окраине гиперволновой радиобуй-ретранслятор, с которым корабль связывался бы с помощью обычного радиоканала. Однако медленная, со скоростью света, передача сигнала от корабля к ретранслятору определенно представляла проблему. Она вызывала бы большую задержку при связи с экспертами на Херфе. А без быстрого доступа к обществу экспертов Несс наверняка утратил бы в глазах экипажа свою мнимую непогрешимость.
Как только Омар с волнением обратился к Нессу за поддержкой, тот немедленно задался вопросом, не есть ли это уже одна из возможных ошибок, допущенных им при подборе персонала. Возможно, капитан был слишком похож на гражданина. Интересно, а в критической ситуации Омар проявит истеричность или нет? Разумеется, осторожность и осмотрительность Омара были следующим уровнем, который Несс мог использовать для отбора и формирования экипажа. Представляло это проблему или нет, но Несс был доволен своим чутьем. Он по-настоящему понимал их всех: острожного Омара, преданного Эрика и тихую, но очень сообразительную Кирстен.
Это наверняка напоминало воспитание детей. Сравнение казалось вполне подходящим: чтобы получить возможность завести собственных детей, Несс непременно должен продемонстрировать успех в обращении с этими резервантами. Однажды он нечаянно услышал, как его родители обсуждали необходимость чрезвычайной осторожности при обзаведении потомством: «Побочное последствие развития медицины - то, что мы должны жить со своими детьми очень долго». Впрочем неважно, что Несс стремился использовать такой шанс: в его жизни не было никаких перспектив для спаривания.
Однако успех экспедиции мог изменить положение дел.
Бегство от опасности - основной инстинкт граждан. Присутствовал он и у Несса; вне всяких сомнений, были бы моменты, когда он сожалел бы о принятом решении. К счастью для триллиона его собратьев на Херфе, он и очень немногие ему подобные умели побороть этот импульс.
Возможно, перед ним откроется перспектива спаривания, если они добьются успеха. Какова бы ни была причина, им овладело маниакальное настроение. Оно напоминало его ощущения в прежние путешествия и в то же время было каким-то удивительно другим. Он и его экипаж находились внутри корпуса, произведенного компанией «Дженерал продактс» из самого непробиваемого материала, известного его или каким-либо другим расам. Кроме черной дыры или огромного количества антивещества, не существовало ничего, чем им могли бы причинить вред инопланетяне, обитавшие на этой ледяной луне. Он чувствовал себя свободным почти до головокружения.
Несс пригвоздил Омара тяжелым, направленным сразу от двух голов пристальным взглядом.
– Как ни странно, Омар, я считаю, уровень опасности вполне допустимым. Все, что мы здесь обсуждали, подтверждает чрезвычайную примитивность техники этих инопланетян. Я убежден, мы все будем в полной безопасности.
– Тогда давайте попробуем произвести более близкий осмотр.
Эрик покинул узкий проход, как только появилась Кирстен. Пока она добывала из синтезатора стакан сока, он слонялся без дела.
Он носил одежду смелых цветов, как человек, стремящийся обрести жену и детей и готовый осесть. Достаточно честно. Но на борту этого корабля были только Омар, уже состоявший в браке и имевший двух дочерей, Эрик и Кирстен.
Она носила только серое… а еще бледно-серое, чтобы поставить дополнительный акцент - лишний раз пояснить, что в настоящее время она не расположена ни к каким отношениям. Она стала одеваться так с тех пор, как окончательно утвердили состав экипажа, раньше, чем «Исследователь» покинул их родную планету, носившую индекс ПЗ-4. Но если бы Кирстен спросили, то в ответ услышали бы лишь часть правды: все ее внимание сосредоточено лишь на успехе их миссии.
Сегодня цвета костюма Эрика были ярче, чем когда-либо: его комбинезон излучал сногсшибательную зелень. Производя на Кирстен впечатление о несоответствии обстоятельствам, этот густой и насыщенный цвет - открытое выражение интереса - был своего рода эквивалентом плотоядного взгляда. Эрик ждал. Кирстен пила.
– Ты кажешься очень спокойной, - сказал он.
Его одежда не вязалась с его словами, и Кирстен решила откликнуться лишь на фразу. Слово «спокойная» определенно было преувеличением. Однако можно было согласиться - ради общего мира.