Флотские были. Сборник прозы
Шрифт:
Немного передохнув, Боцман пришёл в себя и снова решил повторить попытку, несостоявшегося с первого раза прыжка. Однако корабль к тому времени накренился в правую сторону и, Боцман снова стукнулся, но уже в противоположную переборку. И разница была только в том, что удар пришёлся с другой стороны головы. Получилась такая вот печальная несправедливая симметрия. Совсем растерявшись и перестав ориентироваться в происходящей ситуации, Боцман придвинулся к противоположной переборке, куда его понесло силой очередного крена, припал всем туловищем к палубе и жалобно заскулил. Понимая своё безвыходное положение и, не надеясь на постороннюю помощь, он вдруг стал размышлять, словно человек, оценивая сложность настоящего момента. Щенок скулил и думал, пытаясь разобраться в происходящем и – разобрался. Понимая, наконец, что происходит, он каким-то непонятным чутьём вычислил
Выполняя задачи боевой службы в Красном море, БДК «Ивану Рогову» пришлось пополнять запасы жидких грузов от танкера-снабженца «Ахтуба». Танкер подошёл к левому борту корабля и, пришвартовавшись лагом, стал выполнять поставленную перед ним задачу. Чтобы обезопасить сообщение с танкером в самом подходящем и безопасном месте, пришлось вооружить трап, жёстко закрепив его для большей надёжности и полной безопасности крепкой каболкой. На БДК был хорошо оборудован стоматологический кабинет и военврач стоматолог, пересевший на «Рогов» из штабного корабля управления «Баскунчак», стал регулярно принимать моряков, страдающих зубной болью. Узнав о наличии на корабле стоматолога, несколько, остро нуждающихся, членов экипажа танкера попросили разрешение у командира БДК на получение квалифицированной помощи. Командир, естественно, положительно воспринял просьбу моряков танкера и дал своё командирское «добро». Но всё оказалось не так просто, как казалось на первый взгляд. Получив разрешение, несколько членов экипажа танкера попытались пройти на борт корабля, но на трапе их встретил грозный лай озлобленного Боцмана, который явно был против посещения посторонними лицами военно-морской боевой единицы. Щенок решительно встал посреди узкого трапа, конкретно препятствуя проникновению на корабль гражданских лиц. Картина была ошеломляющей и не требующая комментария. Маленький корабельный пёсик с диким рвением, злобно выставив передние резцы, смело бросался на «чужаков», стараясь всячески препятствовать проникновению танкеристов на борт корабля. Попав в безысходное положение, один из гражданских моряков раздражённо крикнул в сторону проходившего мимо мичмана Воронина:
– Товарищ, мичман, прикажите матросикам убрать псину, не то скоро за щиколотки начнёт цепляться!
– А он у нас так просто не уйдёт, да и вас не пропустит, если, в конечном счёте, не примите его условия, – с иронией в глазах произнёс в ответ весёлый мичман.
– Что же у него за условия такие? – прозвучал неотвратимый вопрос со стороны больных.
– Да условия проще простого, возьмите чего-нибудь вкусненького, конфетку или кусочек рафинада, а подойдя к Боцману, угостите его с добрыми намерениями, – улыбнулся мичман и продолжил. – Он ведь у нас большущий взяточник. Только таким макаром и пропустит, по-другому уж, никак не получится.
Такое обстоятельство заинтриговало танкеристов, и они повелись на шутку сообразительного мичмана. Через пару минут, танкеристы снова встали на пути агрессивного Боцмана. У каждого в руках было соблазнительное откупное, в виде кусочка шоколада или затерявшейся в кармане «ириски». Подойдя к щенку, который до последнего момента продолжал извергать свой злобный лай, они стали подсовывать ему откупное. Боцман же, получив очередную сладость, спокойно пропускал «чужака» на корабль. Проглатывая сладкую приманку, он тут же набрасывался на следующего посетителя, ещё больше входя в раж от предстоящего важного момента. Так просто и впечатляюще он получил пользу от мучившихся зубной болью моряков танкера «Ахтуба».
Более забавное приключение произошло с Боцманом в Индийском океане. Тогда «Иван Рогов» находился на якорной стоянке вблизи затерянного в Аравийском море острова Перим. Выбрав удобную бухточку, опалённую тропическим знойным солнцем и овеянную тёплыми тропическими ветрами, командир корабля решил устроить морякам маленький праздник. Стоял погожий солнечный день, и зеркальный морской штиль манил на свои просторы глянцевой бирюзой чистой поверхности. На корабле праздновали Международный день солидарности трудящихся – Первое Мая. Под торжественные звуки государственного гимна на праздничном утреннем построении были подняты Государственный и Военно-Морской флаги СССР, а также стеньговые флаги и флаги расцвечивания. На праздничное построение вышли: флагманский офицер, капитан первого ранга Двуреченский, и командир «Ивана Рогова», капитан второго ранга Борисов. Они поздравили личный состав корабля, морского десанта и палубной авиации с праздником всего прогрессивного человечества. В честь большого праздника командование получило разрешение от руководителей дружественного Йеменского демократического государства для увольнения моряков на необитаемое побережье острова Перим. Командир корабля согласовал это мероприятие с командирами подразделений и боевых частей, после чего, дал «добро» одной третьей части экипажа и десанта убыть на берег. Естественно на берег были отпущены все, кто не был задействован на вахтах и дежурствах, чтобы не наносить ущерб боевой готовности корабля. Решено было отправить на берег и Боцмана, дав ему возможность насладиться свободой на чистом песчаном берегу небольшого острова. Под вопросом оставался способ транспортировки Боцмана с корабля на плашкоут, маленький десантный катер, вмещавший на своей трюмной площадке всего одну единицу боевой техники морского десанта. По штормтрапу Боцману ещё не приходилось спускаться, и никто не мог знать, как он поведёт себя в предстоящей ситуации? Однако, как говорится, «голь на выдумки хитра», посему матросы стали быстро соображать. Они поместили своего любимца в большой мешок и с помощью капронового фалиня легко опустили на палубу плашкоута. Уже через несколько минут десантный катер причалил к пологому песчаному побережью, и развесёлая толпа военморов вместе со своим четвероногим воспитанником резво сошла по спущенной аппарели на безлюдный, до определённого времени, берег. На берегу Боцмана пришлось привязать к небольшой финиковой пальмочке, чтобы он не опьянел от ощущения под собой земной тверди и не умчался, на поиски новых приключений. Надо было видеть, сколько в нём было неподдельной собачьей радости! Возбуждённо бегая вокруг одинокой пальмочки, щенок разгребал в разные стороны тёплый сухой песок и, находя там маленьких крабов-песчаников, пытался к ним дотронуться своей любопытной мордашкой. Потревоженные Боцманом крабики были похожие на длиннолапых паучков. Они разбегались в разные стороны, увидев перед собой страшно рычащее четвероногое явление. Заметив песчаника, Боцман пытался схватить его прыткой собачьей хваткой, но наткнувшись на острые шипы поднятых к верху клешней, резко отпрыгивал в сторону и начинал повизгивать от непонятных неприятных болевых ощущений. Конечно же, любопытство брало верх, и он продолжал преследовать свою жертву, пока крабик не отползал на более безопасное расстояние. Взволновано гоняясь за этой мелкой живностью, он вертелся вокруг песчаников юлой, то и дело, пытаясь ухватить, хоть одного из них, за неказистые клешни, агрессивно поднятые вверх. Вдруг один крабик осмелился крепко уцепиться своей острой клешнёй за мордашку щенка, и над побережьем тревожно прозвучал протяжный жалобный визг обиженного Боцмана. Быстро образумившись, он стал тереться мордашкой о сухой рассыпчатый песок, пока совсем не освободился от наглого песчаника. Полностью освободившись от неказистого хитреца, Боцман немного поругал его протяжным свирепым рыком и снова стал радоваться, гоняясь за песчаниками, словно совсем ничего не произошло, только изредка напоминая о себе задорным собачьим лаем. Тем временем, первая партия моряков готовилась к посадке на плашкоут для убытия на корабль. Пришло время и матросу Заболотному покидать этот удивительный райский уголок. Являясь ответственным за Боцмана, он отвязал его от пальмочки и, посвистывая, приглашал следовать за собой. Но не тут-то было! Только теперь Заболотный понял, что допустил непоправимую ошибку. Освободившись от привязи, Боцман задал такой «кардибалет», что растерявшемуся матросу пришлось прибегнуть к помощи сослуживцев, дабы поймать беспокойного щенка и доставить на корабль в целости и сохранности. Теперь воистину стало понятным мудрое народное изречение: «Как с цепи сорвался». Конечно, щенку на берегу было вольготней и здорово понравилось играть с крабиками, поэтому возвращаться на корабль у него, явно, не было особого энтузиазма. Вяло перебирая лапками по влажному песку, плотно утрамбованному морским прибоем, Боцман покорно следовал за ответственным матросом, крепко держащим его за натянутый поводок. Плашкоут уже рычал запущенным движком, нервно дожидаясь его величества корабельного дворняжку.
Конец ознакомительного фрагмента.