Forbidden feelings
Шрифт:
— Матвей, Ромео наш, давай, — произнес Кирилл, махнув рукой.
— Когда рукою недостойной грубо
Я осквернил святой алтарь — прости.
Как два смиренных пилигрима, губы
Лобзаньем смогут, след греха смести, — заговорил парень, в его голосе слышалась нежность, он смотрел на Татьяну, вероятно, представляя ее своей Джульеттой.
— Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно
К своей руке: лишь благочестье в ней.
Есть руки у святых: их может, верно,
Коснуться пилигрим рукой своей, —
— Даны ль уста святым и пилигримам? — спрашивал Матвей.
— Да, — для молитвы, добрый пилигрим, — отвечала девушка.
— Святая! Так позволь устам моим
Прильнуть к твоим — не будь неумолима.
— Не двигаясь, святые внемлют нам.
— Недвижно дай ответ моим мольбам.
Твои уста с моих весь грех снимают.
— Так приняли твой грех мои уста?
— Мой грех… О, твой упрек меня смущает!
Верни ж мой грех.
— Вина с тебя снята — закончила Таня и ушла за кулисы.
Когда прозвенел звонок, все стали собираться в столовую, чтобы немного перекусить и отвлечься. До концерта осталось всего четыре дня, а выучено всего несколько сценок.
Кирилл надеялся, что все будет готово к пятнице, ведь подвести он не хотел никого, особенно отца, который в качестве бывшего завуча придет посмотреть за его ребенком.
— Кирилл, тебя Виктория Владимировна ищет, — сообщила Агата, садясь рядом с ним.
Интересно, зачем он ей понадобился, если в школе они договорились не общаться, потому что это нечестно и очень рискованно.
Прошло несколько дней с их последней встречи, и Игнатов просил дать ему времени, чтобы решить эту проблему, ведь их отношения стали действительно сложными.
Он так и не рассказал ей про ситуацию с Мишей, потому что не хотел волновать девушку, иначе Вика решила бы взять все под свой контроль и тогда их бы точно заметили, а ему не нужно возиться с еще одной драмой.
Родители собирались разводиться, потому что им надоело жить друг с другом под одной крышей, а Кирилл попадал в их поле зрения, поэтому он не хотел еще одной драмы в своей жизни.
Игнатов постучался в кабинет девушки и сразу вошел, не став выжидать. В кабинете было пусто, Виктория Владимировна сидела на своем месте, проверяя тетради, парень сразу закрыл дверь на ключ, взяв его со стола, а после обратно положил.
— Ты меня искала? — спросил Кирилл, вставая напротив Волковой.
— Да, я хотела, чтобы ты знал, что между нами все кончено, — твердо произнесла Вика.
— В смысле все кончено? Ничего еще не кончено, ведь мы только недавно выяснили отношения, — Кирилл подошел к ней, развернул ее кресло к себе и посмотрел ей прямо в глаза. — Ты правда хочешь этого?
— Да, я правда хочу этого, — кивнула блондинка, закрывая глаза. — Я не должна была позволять себе этого делать изначально, но каждый раз меня что-то
— Ошибаешься, ты мне нравилась…
— Нравилась, я нравилась ему! Вот видишь, в чем различие между тобой и мной! Ты младше меня, и ты совсем не познал мир, а он бывает жесток. Я не хочу потом страдать из-за того, что вышла замуж за тебя, потому что ты захочешь гулять, — Вика улыбнулась, Кирилл заметил, что по ее щекам текут слезы.
— Ты столько раз говорила мне, что больше не хочешь быть со мной, но каждый раз ты сама звала меня к себе, почему? — парень наклонился ближе к девушке, их губы находились в миллиметрах друг от друга, но Виктория опустила голову вниз, разрушив контакт.
— Я была дурой, уходи, пожалуйста, — произнесла Виктория. — Я все решила, теперь нас ничего не связывает.
— Ты сама не знаешь, чего хочешь, — проговорил Кирилл, открывая дверь и выходя из кабинета.
Ему хотелось курить, пить и просто разнести эту школу по кирпичикам. В нем было столько злости, что он готов ею поделиться.
Он не мог поверить, что это произошло.
То она хочет быть с ним, то отталкивает его, то снова тянется к нему, снова отталкивает и снова, и снова, и снова. Это просто невыносимо — быть с ней и невыносимо быть без нее.
В этот момент ему хотелось забыться где-то в компании с девушкой, которую он совсем не знает, чтобы не вспоминать больше ее запах, ее тело, ее светлые волосы.
Но собрав всю волю в кулак, чтобы не казаться слабым, парень направился в актовый зал, чтобы продолжить репетировать.
***
— Deep in my heart, I’m concealing
Things that I’m longing to say
Scared to confess what I’m feeling
Frightened you’ll slip away
You must love me, you must love me, — пропела Таня, открывая глаза.
— Все-таки я был прав, что сделал Джульеттой именно тебя, — произнес Кирилл, хлопая в ладоши. — Ты идеальная, — улыбался парень.
— Спасибо большое, — поблагодарила брюнетка своего одноклассника.
— Можно подумать, она одна тут талантливая, — произнесла Агата, но рядом стоящая Маргарита сразу отдернула девушку, тем самым предупреждая, чтобы та не лезла на рожон.
— Что ты сейчас сказала? — Таня подошла к Романовой, сощурив глаза.
— Ты все прекрасно слышала, — ответила Агата.
— Видимо, не все, если ты считаешь, что умеешь петь, пожалуйста, встань на сцену и пой! — воскликнула Таня.
— Да я не собираюсь ничего и никому доказывать, понятно? — Агата бросала вызов, это было понятно всем, видимо, она не такая тихая, какой казалась изначально.
— Давай же, Агата, — встрял Герман Юрьевич, который словно вырос из-под земли. — Я хочу послушать тебя, — добавил он.