Форк 1941
Шрифт:
На позиции батальона обрушился шквал мощных осколочно-фугасных снарядов. Германцы начали артподготовку перед наступлением с севера, стремясь в районе Ярцево замкнуть котёл вокруг Смоленской группировки советских войск…
Неделей позже капитан Каширин, баюкая перемотанную грязным бинтом не слушавшуюся руку, которую зацепило осколком, уже брёл в колонне пленных. Контузия, которую он получил от близкого взрыва ручной гранаты в окопной схватке – немецкая пехота добивала остатки их батальона после танковой атаки, спасла ему жизнь в начале – его поначалу приняли за убитого. А позже помогли выжить его знаки различия, замеченные одним из немецких унтер-офицеров. Остальных из немногих оставшихся бойцов РККА его батальона германцы добили на месте, расстреляв.
Жестокость на этой войне была взаимна.
Их батальон, полк и вся стрелковая дивизия были разгромлены одной из танковых дивизий 3-й танковой группы, пополненной в спешном порядке танками и вернувшимся после ранений личным составом. Лучшим, который собрала для последнего решающего рывка к Москве Германия.
Ставший военнопленным капитан-комбат разгромленной стрелковой дивизии мог в тот момент только надеяться на лучшее для страны. Про себя он уже почти не думал. Сцена безжалостной расправы с его подчинёнными потрясла его и он поставил на своей жизни крест, полагая, что переживёт их не надолго.
Вязкое противоборство на западных и северных подступах к Смоленску, в которой сгорали полностью советские и даже иногда немецкие дивизии, продолжалось ещё полтора месяца. Раз за разом германцы пытались проломить оборону советских войск.
Капитана Каширина ждали два года концлагерей. Он, к счастью лично для него самого и его семьи, перебравшейся вместе с ним и переформировывавшейся дивизией летом сорокового из Сибири в Калинин, доживёт до освобождения…
Несмотря на то, что все резервы ГА «Центр» и переброшенных подразделений из состава ГА «Север» были вложены в удары на Московском направлении, ни Ярцево, ни, тем более, Смоленск немцы взять так и не смогли. Той цены, которую платили немцы, стремившиеся замкнуть кольцо вокруг двух советских армий, державших оборону областного центра и путь на Москву, уже было недостаточно.
Немцам, в максимальном своём продвижении, удалось прорваться через первую линию обороны РККА перед Смоленском в районе деревни Хохлово. Но это была максимальная точка и продвижения к городу. Второй, резервной линии обороны недалеко от южной окраины Смоленска они преодолеть или обойти не смогли.
А оборона советских сил укреплялась с каждым днём. Возможности гигантской страны приносили свои плоды. Всё новые стрелковые дивизии рождал механизм мобилизации СССР. И у них было достаточно оружия и наспех, но всё же обученных бойцов.
Остальное они добирали в ходе «учёбы кровью». Увы, в отличие от самых высших генералов и маршалов РККА, имевших возможность хотя бы теоретически изучать опыт ещё более «страшного варианта войны».
В этом сражении, завершившимся в самом конце октября – начале ноября новой контратакой потрёпанного 7-го механизированного, поддержанного свежим, 5-м мехкорпусом и несколькими отдельными танковыми дивизиями и бригадами, немцы даже откатились от Смоленска за Катынь.
Фактически, в том новом танковом побоище, 2-я и 3-я танковые группы вермахта потеряли последние боеготовые танки и их можно было с полным основанием самих считать разгромленными. Хотя немцы позже и восстановили их, использовав тех, кто выжил и кто вернулся из госпиталей и пополнив новыми «тройками» и «четвёрками» и прочим положенным по штату вооружением.
Смоленское сражение было выиграно СССР.
Это стало первой видимой, очень значительной и главной победой РККА в 1941.
Другие, не менее важные сражения лета и осени, пусть «сведенные вничью» и даже проигранные, но забиравшие у врага инициативу и силы, были ясны по своему значению только тем, кто из «группы Мерецкова» имел доступ к материалам «иного хода истории»
Здесь же, в мире «иного сорок первого» всё стало окончательно ясно всем именно после Смоленска. Почти все сомневающиеся в мире (как в оккупированной, так и в нейтральной Европе и в сражающейся Великобритании и даже за океаном, в США, который уже официально стал союзником не только британцев, но и СССР и… при этом пока не был в состоянии войны с Германией!) это было отмечено как окончательный провал немецкого блицкрига. Даже в Германии пришлось признать провал наступления на Москву через Смоленск.
Но на Украине немцы одержали большую победу. Что их пропаганда с большим успехом выдала дома за искусную корректировку планов. Понятия о «неизбежных на войне случайностях» имеют свои аналоги во всех державах.
В последние дни октября 1941, был оставлен Киев. Первоначальный отход советских войск из столицы Советской Украины прошёл в относительном порядке, но около Пирятина отступавшие части армии, державшей оборону Киева, были окружены.
Сложилось всё – несколько приличных погодных дней, способствовавших действиям люфтваффе, наносившем мощные авиаудары, нараставшая неразбериха и хаос среди отходивших частей РККА и решительные действия тех немецких генералов, кто непосредственно управлял замыкавшими котёл войсками.
Наспех организованные попытки контрударов на помощь окружённым были плохо согласованы с теми, кто попал в «Пирятинский котёл». В окружение попало около ста тысяч советских военнослужащих, из которого вырваться смогли всего несколько тысяч. После тяжёлых боёв в окружении треть окруженцев погибли, а остальные попали в плен.
Главным, пожалуй, всё же, было первое направление. И, если украинские чернозёмы и донбасский уголь рассматривались верхушкой Германии как важнейшие экономические «призы» блицкрига вермахта на территории Советской Украины, то прорыв (и последующий штурм) столицы СССР – наносил ему основной тяжкий удар. От которого, как считали германские стратеги (и сам вождь германской нации А.Г.), Советский Союз не оправится.
Да, «Барбаросса» столкнулась со значительном большим числом препятствий, да, потери были необычайно высоки, но сокрушение СССР оправдывало все затраты.
Высшее руководство Германии к осени было убеждено, что Союз капитулировать после падения Москвы, скорее всего не будет – из-за своего упрямства, надежд на зиму, на расстояния, на уральский и западно-сибирский промышленные регионы, на помощь англосаксов, не будет. Однако захват Москвы виделся в Берлине этаким «святым Граалем», который будет определять дальнейший ход войны на востоке.
Пойдёт ли СССР на сепаратный мир, сохранив территории за АА-линией (Архангельск-Астрахань), или будет добит в 1942, с разделом с Японией Сибири по Енисею, сие откладывалось «на после».
Окончательный итог летне-осенней кампании решился в этих двух сражениях.
За Смоленск и Киев.
Остатки советского первого стратегического эшелона, проигравшего приграничные сражения, но взявшие с немцев за эту победу намного большую (чем в «тот раз») цену, вместе с войсками второго стратегического эшелона, чьё выдвижение из внутренних округов было проведено в «этот раз» вовремя и в полном объёме, смогли остановить германские силы на линии Валга-Остров-Великие Луки-Духовщина-Катынь-Рославль-Гомель-Конотоп-Миргород-Черкассы-Умань-Кишинёв-Аккерман.