Форк 1941
Шрифт:
Да, я – зажравшийся буржуйчик. Ну и ЧО?
Однозначно, сам я из 2018, для какого-нибудь гипотетического жителя 22 века, если вспомнить тот музвечер – такой же был бы почти что питекантроп и время моё такое же.
Люди, здесь, в сороковых, конечно, настоящие… не в смысле «суперлюди Сталинской закваски», хехе:-) а в смысле – трудно сейчас, год с лишним спустя, воспринимать «коллег» как «винтиков могущественной тоталитарной машины» и уж тем более в подобном стиле думать про сотрудников «своего» КБ и тех, с кем общаюсь по роду деятельности в 8-м отделе.
Хорошие, не очень такие, всякие… да и в душу не залезешь. Все о чём то мечтают, думают, на что-то надеются. Больше и глубже не вижу в них, возможностей нет. Всё же так особо ни с кем близко и не сошёлся. Несмотря на множество обсуждений на разные темы. Какая то невидимая черта присутствует. Я для «отдельских» – при всей своей привилегированности, в первую очередь – объект охраны, объект сведений, знаний, умений.
Привык к многому. К местным вонючим авто, к тому, что нет вокруг множества предметов и вещей из пластика и к тому, что, прости господи, туалетную бумагу из тонких листов стандартного формата А4 себе делаю, когда другие, высокие чины, между прочим, обычной газеткой, бл№, обходятся. Салфетки несколько раз урвал, в дело пошли:-)
Народ тут реально беден. А сейчас и система продуктовых карточек действует. Нет, есть высшая прослойка советской интеллигенции и номенклатуры, которая живёт крайне недурно. В некоторых отношениях даже в войну. У меня ведь глаза и уши есть и состав своего «пайка» (приравненного к академическому), который когда то с академиком Иоффе обсуждали, мне прекрасно известен. И народ с отдела многое рассказывает, в рамках тех споров «начистоту и без прикрас».
Я тут как-то поделился воспоминаниями, в ответ на то, что «после войны будет…» очередным «рассказом с подковыркой и запасными смыслами» про будущее:
– …У моего отца был хороший приятель, вместе с с ним работавший одно время в отделении Сбера. Человек там был начальником АХО и сидел в одном помещении с отцом и другим программистом, тогда и сдружились они все. У него мы неоднократно бывали в гостях дома. Андрей Евгеньевич служил сверхсрочником в 80-х в ГСВГ, в 35-й десантно-штурмовой бригаде в Котбусе. Вот от него то мы, да под пивко и шашлычки около дома того, и наслушались историй про то, «как это было» в элите Советской Армии на территории братской ГДР.
Пересказ для отдельских об аспектах армейской службы и прочего с десантной спецификой пошёл чуть позже, а тут я выкатил чужие впечатления и восторги по поводу пивных гаштетов, устройства быта и содержимого магазинов соцстраны – одного из самых верных союзников СССР. Даже этот «социалистический рай» для урождённого в Омске приятеля отца, был недостижимым эталоном. И подобное – не слова от какого-то эмигранта, упоротого русофоба, годы спустя изрыгающего желчь при общении в инете, а – «жизнь в личных ощущениях» вполне себе боевитого и мотивированного бывшего бравого бойца десантных войск СССР, сохранившего свою патриотичность и с теплотой рассказывавшего про свою молодость и про «расплескалась синева, расплескалась…» и в начале 21 века.
Весьма характерные воспоминания были. Много дававшие понять об том, чего «достиг» СССР в моём будущем даже к 1980-му. Не забыл отметить, что сын Андрея пошёл, отчасти, по его стопам, отслужив срочную в 45-м полку ВДВ в Кубинке и попав на «вторую Чеченскую». Это было к словам о «патриотизме в условиях пост-СССР». Я тут снова не удержался от пары ядовитых капель своего, РФ-ного национализма, сдобренного словами и мыслями отца и его приятеля о том, как «СССР держался за счёт ресурсов и жителей коренных областей России – Урала и Сибири», да других славянских республик.
В целом, их сожаления и недовольство я разделял. До сих пор неприятны были выпады в адрес России от части русскоязычных эмигрантов и прочих недовольных «имперцами из рашки» от жителей отделившихся «житниц», «шпротниц» и остальных «мандаринниц» СССР. Очень аккуратно капнул… чтобы в памяти у «тутошних» отложилось, но на фоне культивируемого в СССР интернационализма в клинч с ним не вошло.
«Посожалел только».
А для себя ещё крепче утвердился в выводе, о котором подозревал ранее, «там» – что бедность народа в нашей стране, пожалуй, упрёк в адрес СССР лишь частично. Это, скорее, упрёк всем царям ср№;ым, что рулили страной столетия до 1917-го.
Самый лучший в мире народ. Которым правили урод за уродом. Выжимали из него всё, что можно, пользовались его терпением, богобоязненностью… сейчас – верой в светлое будущее.
О людях, думать, похоже, никто кроме теперешних коммуняк не пробовал. Правда эти, что вокруг меня сейчас, уж больно свирепы и кровожадны (или попади я… пусть в петровские времена, совсем так не думал бы?) а их «забота о народе» – просто использование достижений техпрогресса и некие бонусы от века индустриализации?
Все эти «права человека» – это только реально станет в поздние годы, после второй мировой бойни?
Колониализм рухнул, борьба с расовой сегрегацией и далее по списку вовсю вширь развернётся. Я слишком много и слишком быстро хочу от сороковых?
Никого не ждали с утра сегодня, 31 декабря всё же. На фронте – затишье, положение там стабилизировалось окончательно. НГ и все прилегающие околорелигиозные праздники и наши и фрицы отмечают. До и поиздержались все в плане сил, средств и ресурсов, вот и восстанавливаются.
Но в отдел заявился товарищ Рычагов.
– Наконец выспался несколько дней нормально, а то с весны – недосып постоянный…
Оказывается, он свёл близкое знакомство с товарищем Королёвым… и тот, помимо каких-то их дел, которые идут под эгидой ВВС и где они работают в тесном контакте, общаются насчёт рывка за пределы атмосферы.
А то, что оба осведомлены о знаниях из будущего, им очень общение облегчает. Товарищ Рычагов, как я уяснил сегодня, дико зафанател насчёт космоса… и выкроил три часа в своём напряженном графике «главного в советских ВВС» – сидел в нашем архиве и читал материалы из раздела, в котором всё об истории первых шагов в космос в моём прошлом собрано.