Формула бессмертия
Шрифт:
– Согласно договору она должна была только следить, а не выполнять функции телохранителя! Так что ее вины в происшедшем нет! – послышался голос Олега, вставшего на ее защиту, и в этот момент связь прервалась.
Через два часа он позвонил, сообщив, что с отцом Кристины достигнуто взаимопонимание, так что пусть она спокойно занимается поисками.
От предложения Оксаны принимать непосредственное участие в поисках Мустафа наотрез отказался.
– Твое присутствие будет только мешать. Мне придется общаться с различными людьми, и как я объясню им, почему ты, чужестранка, находишься рядом? В некоторые места вообще нет входа женщинам, хотя
– Что же мне делать все это время?
– Знакомься с городом или, если хочешь, отправляйся на Мраморное море, искупайся.
Оксану передернуло.
– Сейчас мне только моря не хватает.
Хотя совет познакомиться со Стамбулом Оксана восприняла не с экскурсионно-туристической целью, а чтобы в нем более свободно ориентироваться. Мустафа ее предостерег:
– Не выходи из гостиницы без паспорта и лучше сделай его ксерокопию – так надежнее. Это тебе поможет, если возникнут вопросы с полицией. Визитка гостиницы всегда должна быть с тобой – покажешь таксисту, и он из любого уголка города доставит сюда. Не пользуйся общественным транспортом в вечернее время. Постарайся постоянно находиться в людных местах и в случае опасности лучше обратись к турчанке, чем к мужчине. В случае приставаний или преследования поднимай как можно больше шума, чтобы привлечь к себе внимание. Женщина, бурно и громко отказывающая мужчине, здесь даст повод к осмеянию последнего, и потому излишний шум способен заметно остудить его пыл. Для подобных случаев Мустафа научил ее нескольким турецким фразам: «Айып!» («Позор!»), «Дефол!» («Убирайся!»), «Бырак бени» («Оставь меня в покое») или «Бени рахатсыз эдиёрсун» («Ты беспокоишь меня»).
И Оксана изучала Стамбул. Вначале, пользуясь своей фотографической памятью, запомнила подаренную Кристиной карту, а затем уже непосредственно знакомилась с живописными улицами и площадями. Живя в старинной части города, возле огромной базилики-музея Святой Софии, насчитывающей более чем полторы тысячи лет, она избегала туда зайти, как и в расположенную через площадь знаменитую Голубую мечеть.
«Я здесь не для того, чтобы ходить по музеям и экскурсиям». Она спокойно проходила мимо дворца Топкапы, бывшей резиденции султанов-османов, где простая славянская девушка Настя, известная как Роксолана, сделала головокружительное восхождение. На улицах встречала множество туристов из разных стран, восхищавшихся достопримечательностями города и чувствующих себя вполне безопасно.
Мустафа пояснил, что в Турции, и в частности в Стамбуле, весьма безопасно, если правильно себя вести и не «перегибать палку». В 2008 году итальянка Джузеппина решила доказать всему миру, что все люди добрые и не причинят зла путешественнику.
Вооружившись своей художественной концепцией, она нарядилась в свадебное платье и проехалась автостопом по Ближнему Востоку. В турецком городе Гебзе, в окрестностях Стамбула, она была убита. Доказательство провалилось. Поэтому лучше избегать крайностей.
Каждое утро Оксаны начиналось с мыслей о Кристине, которые не покидали ее ни днем, ни ночью. Ее мучило желание самой включиться в поиски девушки, хотя она и понимала их неэффективность без знания языка.
В Стамбуле условно различают европейскую и азиатскую части, разделенные проливом Босфор, и основная часть публичных домов издавна расположена на европейской части, в районе Бейоглу, на улицах Кадем и Зюрафа. Но это не означало, что Кристина могла находиться именно там, с таким же успехом она могла оказаться в публичном доме в районах Аксарай и Лалели или даже в цыганском Сулукуле.
Оксану мучило острое желание побывать в тех местах, хотя она понимала, что это ничего не даст для поисков Кристины. В некоторые турецкие публичные дома был запрещен доступ не только женщинам, но даже европейцам, разве что в сопровождении турок. Со слов Мустафы, это объяснялось тем, что основной контингент подобных «увеселительных» заведений составляли не представительницы стран Восточной Европы, а сами турчанки, буквально проданные своими семьями или экс-супругами за реальные или предполагаемые нарушения морали и просто за безнравственные действия. И это были не самые страшные наказания за подобные проступки, так как в пределах больших городов действовали тайные религиозные суды – «темные трибуналы», следящие за соблюдением традиционной исламской этики и беспощадно наказывающие нарушителей.
Номер микроавтобуса, который запомнила Оксана, помог установить его владельца и несколько продвинуться в розыске. Но Мустафа по-прежнему считал, что еще преждевременно обращаться в полицию.
– В чем мы можем обвинить хозяина автомобиля?
– Как в чем? – возмутилась Оксана. – В похищении человека! Во всем мире это считается очень серьезным преступлением, и думаю, что Турция в этом смысле не исключение! А я – свидетель!
– Сколько, ханум, ты насчитала похитителей? Троих? Свидетельства троих турок, что они к этому непричастны, против одной «европейки»? Как думаешь, к чьим словам полиция прислушается?
– Подключим наше посольство.
– Это долгая песня, ханум. К тому времени, как дипломатические каналы заработают эффективно, девушка может исчезнуть. Бесследно! Недавно двое турок были обвинены в том, что они живьем закопали нелегально работавшую у них проститутку, попытавшуюся убежать. Они получили тюремный срок: один – три, другой – шесть лет. А в чем обвинят этих похитителей, уважаемая ханум, если девушку не найдут?
«Нет тела – нет дела!» – вспомнила Оксана давнюю поговорку, которая в ходу не у одного поколения следователей. И она согласилась с доводами Мустафы.
Втайне от Мустафы Оксана каждый день переезжала через двухуровневый Галатский мост, выходила на станции Каракёй, недалеко от Галатской башни, остроконечной вершиной устремившейся в небо.
Эта часть города располагалась на холмах и была плотно застроена, поэтому выглядела как огромная гора. Кругом высились огромные мечети, вились узенькие улочки, застроенные старинными домами с увитыми плющом подъездами. Улицы здесь вели то вверх, то вниз. Оксана спускалась в портовую часть, однажды даже посетила Рыбный рынок, где от обилия всевозможных морских чудищ и специфического запаха ее чуть не стошнило.
«Генел эвлер» она видела только издали, они ничем не отличались от соседних зданий, разве что тем, что в темное время суток обильно освещались «красными фонарями». Возле них имелись кабинки уличного туалета и душа – чтобы мужчины могли заранее подготовиться к удовольствию. Уличные торговцы продавали на лотках сладости – нечто похожее на пончики, залитые медом. Мустафа рассказывал, что это в давние времена считалось у прибывших моряков, основных завсегдатаев «генел эвлер», средством, повышающим потенцию, и с тех пор носит название «шлюшкина радость».