Фотография Архимеда
Шрифт:
Книгу Андрей, как всегда, выбирал долго. Александра Ивановна, библиотекарша, выкладывала на стол все новые и новые, но оказывалось, что он или читал книги, или они его не интересовали.
Наконец библиотекарша устала.
– Трудный ты у меня читатель, Степушкин, - сказала она.
– Иди, выбирай сам. Наверное, у тебя лучше получится.
И пустила Андрея за барьер.
Андрей сразу же сунулся к полкам с технической литературой, быстро просмотрел брошюры и журналы, но ничего дельного не нашел. Видимо, все новинки уже разошлись по рукам.
Тогда он перешел к полкам с фантастикой. И сразу же в глаза бросилось незнакомое и чудесное название:
"Путь марсиан".
Он снял книгу с полки.
Небольшой, карманного формата томик. Имя автора нерусское - Айзек Азимов.
На темно-коричневой обложке выгнулось среди звезд оранжевое кольцо Сатурна, и к нему летели из вечной космической тьмы странные ярко-зеленые ракеты, вздутые посредине.
Он хотел открыть и перелистать книгу, но потом передумал. Лучше дома. Поудобнее устроиться за столом и медленно, со вкусом рассматривать рисунки и читать названия глав. А если перелистаешь сейчас, можно испортить первое впечатление, и читать будет не так интересно.
– Нашел?
– спросила библиотекарша, когда он подошел к столу.
– Вот видишь, как быстро. Теперь всегда выбирай сам.
Она записала книгу в формуляр, и Андрей вышел из библиотеки на улицу.
Ну и день!
На небе ни облачка. Солнце такое жаркое, будто находится сейчас не в осеннем созвездии Девы, а в созвездии Рыб, куда приходит только ранней весной. И деревья будто не сбросили листья, а только-только начинают оттаивать, приходить в себя после зимнего сна.
На Кирпичной улице ребята запускали коробчатого змея. Обтянутый белым батистом, змей быстро уходил в голубое небо, косо натягивая нить. Сначала он был величиной с почтовую открытку, потом с почтовую марку и, наконец, превратился в белую точку, неподвижно стоящую в небе. Потом нить на вертушке кончилась, и мальчишки дружно закричали "ура!" и стали подбрасывать кепки, потому что на вертушке было намотано пятьсот метров отличной черной нити "пилот" и она вся ушла в небо. А потом один из мальчишек вынул из кармана проволочный лифт с парашютом и хотел насадить его на нить, но остальные закричали, что надо опустить змея, иначе не будет видно, как отделится парашют, и сразу несколько рук стали подтягивать змея к земле. Когда змей снова превратился в почтовую открытку, лифт скользнул вверх по нити и быстро исчез из виду. Задрав головы, мальчишки напряженно смотрели на белый прямоугольник. Даже прохожие на улице остановились и тоже смотрели. Но парашют почему-то не отделялся. Мальчишка, который держал вертушку, сказал: "Наверное, заело" - и слегка дернул нить. Змей резко метнулся вправо, встал на дыбы и вдруг, неряшливо кувыркаясь, полетел вниз, на крыши домов.
– Нить! Нить! Оборвалась!
– пронзительно закричал тот, что держал вертушку, и мальчишки ринулись по ближайшему переулку к тому месту, куда падал змей.
– Сапожники!
– в сердцах сказал кто-то из прохожих, наблюдавших за полетом змея.
"Жалко, - подумал Андрей.
– Пятьсот метров - и так глупо погибнуть..."
На Социалистической он остановился у мастерской, где ремонтировались швейные машинки. Часовой механизм все еще лежал на витрине, и рядом с ним лежал вороненый заводной ключ с фигурной головкой. В глубине мастерской слесарь обтачивал напильником что-то, зажатое в тиски.
Андрей толкнул дверь и вошел внутрь. Слесарь перестал работать и, подняв голову, вытер рукавом пот со лба.
– Здравствуйте, - сказал Андрей.
– Я хотел... Можно мне посмотреть механизм?
– Он показал в сторону витрины.
Слесарь положил напильник на верстак и подошел к Андрею.
– Механизм?
– удивленно спросил он.
– Трактор? Для чего он тебе понадобился?
– Так... Для одного дела. А почему трактор?
– Потому что он сделан знаешь когда? В начале столетия. Там дата есть, сейчас я тебе покажу.
Он снял механизм с витрины и повернул его задней стенкой кверху.
– Вот, посмотри.
Действительно, на желтой латуни были выгравированы слова "Tawannes Watch, Со" и витиеватые цифры: 1902.
– Дедушка он уже, ясно?
– Ясно. А работает?
– Дай бог, - сказал слесарь.
– Послушай.
Он взял с витрины ключ, насадил его на граненый храповой валик и несколько раз сильно повернул. Звук получился такой, как от мотоцикла, у которого сняли глушитель. И тотчас тронулся с места анкер, толкнул балансир, и колесики начали звонко штамповать секунды.
"Тренк-тренк, тренк-тренк, тренк-тренк..."
– Вот так, - сказал слесарь.
– Ясно?
– Ясно. Вы его продаете?
– Для чего он тебе? Разберешь?
– Зачем разбирать? Мне он разобранный не нужен. Мне нужен целый.
– Секрет?
– Нет, не секрет. Он должен поворачивать одну штуку. За сутки на триста шестьдесят градусов.
– Не пойдет. Придется переделывать.
– Знаю. У меня будет редуктор. Замедлитель.
– Молодец, - сказал слесарь.
– Соображаешь. А что это за штука? Секрет?
– Почему секрет? Трубка такая. Легкая. Так продадите? Сколько он стоит?
Слесарь повертел механизм в руках.
– По правде сказать, дорого стоит, парень. Нужная вещь - она всегда дорого стоит. Это для тебя дорого, понимаешь? Потому что тебе нужна. К тому же английская работа. Тут по-английски написано. Я думаю, это от астрономических часов. А для меня эта штуковина - пшик! Ничего она для меня не стоит, потому что я ее на чердаке нашел. Можно сказать, от гибели спас. На, бери, - он протянул механизм Андрею.
– Бери, чего застеснялся? Каждая вещь должна найти своего хозяина, ясно? Подожди, я его заверну. А что это за труба? Секрет?
Андрей замялся.
– Не говори, если не хочешь. Я тебя за язык не тяну, - сказал слесарь, вручая Андрею пакет.
– Тащи. Я его нарочно положил на витрину. Вдруг, думаю, кто-нибудь спросит? Он еще лет двадцать простукает. Вещь прочная. А секреты обязательно должны быть у каждого человека.
Через минуту Андрей шагал по улице и думал о том, как неожиданно сбылась его мечта.
Сверток приятно оттягивал руку.
Чудесный день!
... Если бы только не точка в классном журнале...
Маленький белый дом под красной черепичной крышей, в котором живет Андрей, стоит в самом конце улицы Тургенева.
Во дворе растут кусты черной смородины и старая-престарая груша, плоды которой вкусом напоминают сырую картошку. Двор чистый, земля на нем плотно утрамбована, похожа на асфальт. Ни перышка на ней, ни сухого листка. Два раза в день мать метет двор полынным веником, а в жару поливает водой, чтобы не было пыли.
В доме четыре комнаты: кухня, гостиная, спальная и еще маленькая, похожая на кладовку, - Андреева. Только и есть в ней кровать, стол да табурет. Больше ничего не вмещается.