Фракс и монахи-воины
Шрифт:
Я прикончил свое пиво и заказал ещё кружку. Настроение у меня было хуже некуда, поскольку труд под палящим солнцем, изнурительная беготня, опасности и многочисленные смерти оказались бесполезными и привели к печальной развязке. Я был сердит на Гросекса и зол на себя за то, что позволил втянуть себя в это предприятие. Я испытал чувство стыда, представив, как капитан Ралли поздравляет своих соратников в Службе охраны с тем, что те были правы с самого начала, и добавляет при этом, что небезызвестный Фракс, видимо, начинает терять хватку.
Капитан был на меня сердит и, при желании, мог серьезно осложнить мое существование.
– Рад, что ты жива, – произнес я.
– Спасибо, – ответила она, – хотя по твоему голосу это не заметно.
– Нет, я действительно доволен. Но ты поступила как последняя тупица, притащив в наш дом бандитскую шпионку.
– Откуда я могла знать, что она работает на Братство?
Я попытался кратко объяснить ей, что нам грозят серьезные неприятности, если она по-прежнему станет притаскивать в дом каждую ищущую убежища бродяжку.
– В любом случае неприятностей от них будет меньше, чем от твоих клиентов, которые виновны в убийстве, – сердито ответила Макри. – Их даже и в дом приводить не надо. Для этого тебе достаточно разозлиться на Толия за то, что он тебя якобы унизил. Ты страдаешь от гипертрофии чувства собственного достоинства и чрезмерного уважения к собственной персоне, – закончила она, продемонстрировав ещё раз, что не зря посещает класс риторики.
– Да как ты смеешь говорить о моем достоинстве? Я давно уже сыт по горло твоей болтовней о какой-то чести! Нас могли прикончить в магическом пространстве только потому, что ты с тупым упрямством отказалась от тактического отступления под давлением превосходящих сил противника. Хорошие бойцы знают, когда следует отойти.
– Что ты можешь мне сказать о настоящих воинах? – спросила Макри. – Если бы я не потратила полжизни на то, чтобы сражаться рядом с тобой, ты бы уже давно лежал в земле.
– Ах вот как?! – взорвался я, стукнув что есть силы кулаком по столу. – Неужели ты действительно думаешь, что, убив парочку окских гладиаторов, ты стала первой спицей в колеснице? Я дрался на улицах ещё до твоего рождения!
Макри уже была вне себя от злости. Жара действовала и на нее. Посетители, опасаясь, что сейчас в дело пойдут мечи, начали постепенно от нас отодвигаться.
– Все верно, ты действительно уже в том возрасте, когда пора думать об уходе на покой, – сказала Макри и без паузы добавила: – Чтобы целиком сосредоточиться на пьянстве.
– Что ж, я действительно люблю выпить. Но, когда в следующий раз кто-нибудь всадит тебе арбалетную стрелу в грудь, можешь не рассчитывать на то, что я стану спасать твою жизнь!
– Если бы ты не налетел на меня, как баран, стрела бы в меня бы не попала и тебе больше никогда не пришлось бы спасать чью-либо жизнь!
Мы уже стояли грудь в грудь, испепеляя друг друга взглядами.
– Ах вот как? – взревел я. – Стрела попала в тебя вовсе не потому, что я на тебя налетел. Это неумеренное потребление “дива” замедлило твои реакции!
– Я не употребляла “дива”! – выкрикнула в ответ Макри.
– Не употребляла, говоришь? А кто брел на заплетающихся ногах, когда я встретил тебя на улице Совершенства? И сколько времени ты провела в фургоне в компании Каби, Сулании и Дандильон?
Красноватая кожа Макри просто побагровела от ярости.
Посетители таверны расползлись во все стороны, и вокруг нас образовалось обширное пустое пространство.
– Ты – жирный пьяница! – заорала она.
– Не называя меня пьяницей, ты, остроухая наркоманка! – ору я в ответ.
– Как ты смеешь меня так называть?
– Ах вот что? Неужели я оскорбил твои чувства? Почему бы тебе не навестить свою подружку Ханаму и не рассказать ей об этом? Она не отказывается от любой информации.
Несколько секунд мне казалось, что Макри действительно готова обнажить меч. Но вместо этого она с такой силой стукнула кружкой по стойке бара, что у кожаной посудины отлетела ручка. Нанеся таким образом материальный ущерб хозяину таверны, она выскочила на улицу.
Я, впрочем, успел выкрикнуть ей вслед ещё парочку оскорблений.
– Еще пива! – рявкнул я бармену.
Мне показалось, что у парня возникла мысль указать мне на дверь, но, взглянув на мою рожу, он тут же одумался и нацедил мне очередную кружку.
Я был зол, как дракон-подранок. Мне было тошно от того, что Гросекс оказался виновным, хотя я все время считал его невинным. Выплеснув свою ярость на Макри, я стал чувствовать себя немного лучше. Прикончив пиво, я заказал ещё кружечку. Потом ещё одну. Компания, в которой я оказался, меня утомила, и я, отпустив пару оскорбительных замечаний в адрес судейских крючкотворов, удалился в округ Кушни, где напился до умопомрачения в обществе профессионального игрока в кости и трех наемников из Мисана. В итоге я совершенно забыл о том, что до этого выводило меня из себя.
ГЛАВА 18
Проснулся я под каким-то кустом. Видимо, ночью я дополз до небольшого парка, где меня и сморил сон. По крайней мере мне хватило ума не завалиться спать в сточной канаве.
Я провонял пивом, потом и другими неизвестными ароматами, которые успел собрать на улицах. Преследуя по всему городу монахов, я настолько увлекся, что перестал мыться. Если я немедленно не отправлюсь в публичные бани, меня вышлют из города как лицо, угрожающее общественному здоровью. Какие-то попрошайки с пустыми глазами следили за тем, как я поднимался на ноги. Поспешно проверив наличие кошелька и убедившись, что он на месте, я весело пожелал бродягам доброго утра и направился в родной округ Двенадцати морей.