Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире
Шрифт:
100
усилившееся оттого, что Германию сделали пугалом во франко-
французском споре вокруг Маастрихта. Органичное переплетение в
европейской политике Ф.Миттерана линии на форсирование европейского
строительства со стремлением к международному политическому
контролю над германским объединением и то, что эта политика в основном
с пониманием была воспринята руководством ФРГ, во многом является
личной
доверительных отношений, которые сложились у него с канцлером
Германии задолго до того, как вопрос об объединении был поставлен в
повестку дня. По договорённости между ними для преодоления взаимной
настороженности французского и немецкого общественного мнения была
создана совместная франко-германская программа телевидения «АРТЕ»
(ARTE). Решение было принято ещё 4 ноября 1988 г., а рождение станции
состоялось 30 апреля 1991 г.
В то же время, ближайшее будущее показало, что воссоединённая
Германия действительно поначалу была куда менее заинтересована в
тесном политическом партнёрстве с Францией, нежели Франция, и это
поставило под вопрос судьбу целого ряда французских инициатив и в
европейском строительстве, и в области безопасности.
3. Европа как «полюс» силы
Объединение Германии было не единственным вызовом, с которым
столкнулась Франция, отстаивая свою роль в международных делах.
Кризис, а потом распад СССР, означавший исчезновение одного из
полюсов мирового могущества эпохи холодной войны, с новой остротой
поставили перед французской дипломатией проблему американской
мировой гегемонии. Одним из возможных ответов на беспрецедентный
рост американского влияния могла стать, по замыслу Миттерана, единая
101
Европа – главное прибежище французской дипломатии в меняющемся
мире. Выше говорилось о роли углубления европейской интеграции перед
лицом германского объединения. Одним из противовесов американскому
мировому диктату, а также возможному усилению азиатского давления, будь-то экономический прессинг азиатских индустриальных «тигров» или
религиозно-политическое давление исламского мира, должна стать
Совместная оборонная и внешняя политика (PESC) стран ЕС. Идея
французского президента состояла в том, чтобы восстановить европейское
могущество, способное стать противовесом как американскому, так и
азиатскому миру на будущие десятилетия. Эта концепция получила
название «Europe-puissance» (Европа-держава). Думается, именно так
следует перевести этот французский термин, обозначающий не только
«государство», но и «могущество», т.е. соответствующий историческому
понятию «великой державы». Это понятие обозначает особый вес
международного игрока (прежде – исключительно государства) на
международной арене180.
При заключении Маастрихтского договора французское
правительство отдавало себе отчёт в том, что в 1992 г. такое единство было
скорее отдалённой перспективой, идеалом. Во-первых, европейские
государства создавались на протяжение XVII-XIX вв. как государства-
нации, и их внешнеполитические устремления, историческая память их
народов формировались зачастую в борьбе с соседями, которые сегодня
составляют с ними единое Сообщество. Поэтому необычайно трудно
добиться «синтеза» их внешнеполитических устремлений. Во-вторых, США не хотели бы, чтобы существовала настоящая европейская автономия
в вопросах обороны, а будущее европейской обороны зависело главным
образом от того, чего захотят американцы.
180 См. выше: Глава 1, «Проблематика «могущества» во французской теории международных отношений».
102
Поэтому Франция продолжала настаивать на автономности
собственных ВС по отношению к военной организации НАТО: она хотела
оставить за собой возможность самостоятельной политики. В начале 90-х гг.
Миттеран выступил за реализацию автономной европейской обороны к 2000
году181. Но на совещании 15-ти министров обороны НАТО в Брюсселе в мае
1991 г. было принято решение о создании Сил быстрого реагирования НАТО
и ударного корпуса из 16-ти многонациональных дивизий182, что
предусматривало сохранение гегемонии США. Речь шла об использовании
войск и структуры НАТО для разрешения конфликтов в Европе в качестве
инструмента СБСЕ. Таким образом, создавались предпосылки для
превращения НАТО в военную основу европейской безопасности. На
вербальном уровне Миттеран считал, что главную роль в урегулировании
международных конфликтов, в том числе и в Европе, должна играть ООН, однако уже тогда операция «Буря в пустыне» показала, что ООН является
лишь средством узаконить военное вмешательство США в Персидском
заливе в глазах мировой общественности. Все попытки Генерального
секретаря ООН Переса де Куэльяра участвовать в урегулировании
конфликта были блокированы Дж.Бушем-старшим. Поэтому Франция