Франция. Убийственный Париж
Шрифт:
При слове «Эвиан» фанатики французского Алжира и поныне тянутся к пистолету. Тень Эвиана сразу упала на смерть Бройля. Убийство взяла на себя «антиарабская» группа «Карл Молот», возложившая на жертву вину за вторжение во Францию «североафриканских орд». Группа эта дебютировала 14 декабря 1973 года взрывом алжирского консульства в Марселе и за десять лет совершила восемнадцать покушений, но нельзя поручиться, что порой некие силы просто не использовали это имя. Вот и сейчас никто не поверил в теракт, а значит, и в то, что убийц найдут. Если высокопоставленная жертва поплатилась за свои опасные связи, правящий класс хранит молчание и вступает в
Но следствие шло молниеносно. Уже 27 декабря некий стукач оповестил полицию: криминальный Париж нервничает — по городу бродит злой, как черт, киллер, недополучивший гонорар. Вечером киллера — сутенера «Малыша Жерара» Фреша — легко взяли в ресторане: ожидая посредника, он ежеминутно вскакивал с места, чтобы выглянуть в окно. Посредника арестовали чуть раньше. Им оказался инспектор Hi Симоне, нанявший Фреша за пятьдесят тысяч франков.
Нашелся и заказчик — юрисконсульт князя Пьер де Варга: это на пороге его дома убили Бройля. Правда, на пресс-конференции 29 декабря министр внутренних дел Мишель Понятовский допустил, очевидно на радостях, немыслимый ляп, назвав заказчиком еще и «делового жонглера» Патрика Алена де Рибмона, тотчас арестованного. Рибмона оправдают, он выиграет — пусть и девятнадцать лет спустя — дело в Европейском суде по правам человека, но Варга и Симоне свою «десятку» получат.
Высший свет поступился этикетом: никто не поддержал семью князя. На пропащем Бройле, непредсказуемом, богемном аферисте, давно поставили крест. Даже будучи министром, он мог без предупреждения исчезнуть и обнаружиться в Греции или на Бали. Де Голль таких фокусов на дух не выносил, Жискар отстранил родственника от государственных дел. Бройль подумывал перебежать к голлистам: не далее как 5 декабря его видели на митинге, организованном Жаком Шираком. Но, если бы за это убивали, половины французских политиков не было бы в живых.
Конечно, содержание замка требует средств. Но Бройль ухитрился в 1969 году, едва получив, куда-то просадить огромное наследство. Его била финансовая лихорадка, терзала жажда денег — любой ценой. Неудачное разведение кур на Сицилии — это еще куда ни шло. Но клубились нехорошие слухи о торговле оружием, сомнительных сделках с недвижимостью. К 1976 году Бройль задолжал фиску два с половиной миллиона франков. Неудивительно, что достоянием общественности стало его грязное белье и в переносном, и в прямом смысле слова: старые костюмы, несвежие рубашки.
По официальной версии, жизни князю стоил четырехмиллионный заем, полученный под его поручительство Варгой и Рибмоном на покупку ресторана. Деньги партнеры возвращать не хотели, а, по контракту, в случае смерти Бройля долг покрывала его страховка. Паскаль, дочь Варга, возражает: перед гибелью Бройль предоставил папе еще один заем — кто же режет курицу, которая несет золотые яйца. И потом: «Папа — жонглер, а не убийца».
Но 2 апреля 1980 года «Ле Канар аншене» опубликовала удивительные документы. Это была классическая, крайне эффективная утечка информации. К журналисту Жоржу Мариону, освещавшему процесс какого-то «оборотня в погонах», подошел во Дворце правосудия офицер полиции и показал несколько листков. Из них следовало, что в апреле 1976 года полиция получила — без имен и подробностей — информацию о готовящейся афере с фальшивыми бонами казначейства. Рапорт от 24 сентября уточнял: аферисты — ресторатор, то есть Варга, и политик, то есть Бройль; причем политика убьют в самое ближайшее время — до запуска аферы — за
Более того, за убийцами установили слежку, неожиданно снятую 8 декабря.
Утечка произошла как нельзя «кстати» для Жискар д’Эстена. Бройль был первой ласточкой гекатомбы видных правых политиков. 30 октября 1979 года в пруду в лесу Рамбуйе нашли тело министра труда Робера Булена — в самоубийство не поверил и до сих пор не верит никто. А 1 февраля 1980 года выстрелами из проезжающего автомобиля был смертельно ранен Жозеф Фонтане, при Жорже Помпиду занимавший посты министра труда и национального образования.
Итак, знали и допустили? Чиновники оправдывались: мы не верили в достоверность информации. До какого этажа полицейской иерархии добрались рапорты, неизвестно. Ответственность перекидывали с одного бюрократического этажа на другой, пока премьер Раймон Барр не закрыл тему, сославшись на «оборонный секрет».
За снятие слежки пришлось отдуваться комиссару Бруссару (8). По его словам, его люди действительно следили за подозреваемыми в подготовке налета. Но дважды встречавшийся с ними Симоне мгновенно обнаружил слежку и демонстративно пытался вломиться в автомобиль наружки: слежка потеряла смысл. Бруссар полагал: кто-то сдал его Симоне.
Симоне, отсидев семь лет, пишет книги, яростно отрицая участие в убийстве, уверяя, что Бройля, замешанного в торговле оружием, «еще за год до Варги хотели убить министры». Честно говоря, лучше бы Симоне не брался за перо. Его книги вызывают досаду пополам с брезгливостью. Они не только не реабилитируют инспектора: напротив, не оставляют сомнений в том, что автор по уши увяз в деле Бройля. И чем больше он настаивает на своей невиновности, почти что святости, тем сильнее чувство, что Симоне коррумпирован и, возможно, это дело — не единственный скелет в его шкафу.
Из книг следует, что Симоне дружил с Варгой с мая 1973 года, причем их дружба носила весьма возвышенный характер. Два меломана случайно познакомились в музыкальном магазине, где, проверяя качество инструментов, наигрывали на приглянувшихся им фортепьяно. Встречаясь за стаканчиком виски, инспектор и банкир говорили о музыке или играли в шахматы. Варга предлагал продать Симоне, если тот решит оставить службу, принадлежавший банкиру джаз-клуб. Симоне помог дочери Варги, которая из-за бюрократической волокиты никак не могла усыновить ребенка. Потом помог еще, дав ценные советы, как разделить доли между Варгой и его компаньонами по ресторанному бизнесу. Симоне гордо отверг два миллиона, которые предложил благодарный Варга, но воспользовался его услугами при оформлении займа на ремонт квартиры. Займ предоставил, как позже поймет Симоне, не кто иной, как Бройль.
Идиллия, да и только. Как же осмелился Варга, среди знакомых которого наверняка имелись не столь кристально честные люди, как Симоне, предложить именно ему работу киллера? Невероятно, но факт. 15 марта 1976 года, позвонив инспектору, Варга бормотал что-то невнятное об «эвтаназии», в которой ему мог бы помочь Симоне. Потом назвал вещи своими именами: если ты мой друг, убей Бройля. Почему? О, об этом лучше не говорить. Если Бройль не умрет, случится «катастрофа», на кону — миллиарды, ливанцы — очень опасные люди, коза ностра не шутит.