Франция. Все радости жизни
Шрифт:
Отношение к иностранцам, в том числе к русским
Существует мнение, что к иностранцам во Франции относятся недружелюбно. Я общалась со многими людьми и в Париже, и за его пределами и никогда ничего подобного не встречала. Напротив, именно потому, что я иностранка, люди часто стремятся показать свое расположение. Насколько это отношение искренне — это уже другой вопрос, но у каждого может быть свое мнение. Парижан тоже можно понять — цены на квартиры в их родном городе взлетели так, что коренные и состоятельные граждане предпочитают снимать большие квартиры, а не покупать — слишком много налогов на дорогую недвижимость,
Грубость я встретила только однажды, когда пожилой и вполне преуспевающий рантье, живущий в шестом округе Парижа, сказал, услышав нашу с подругой речь: «Скоро от этих русских некуда будет деваться». А я думала, что иностранцев «не любят» скорее среди простого народа — но среди них я встречала только очень уважительное и дружелюбное отношение.
За подобные слова во Франции строго наказывают — тюремным заключением до трех лет или штрафами в несколько десятков тысяч евро (этот закон существует с 1881 года). Многие помнят случай с Джоном Гальяно, который публично оскорбил людей еврейского происхождения в парижском кафе и потом, осужденный всей модной общественностью, среди которой немало людей того же происхождения, с позором был изгнан с поста артистического директора Christian Dior. Мода, как и искусство, — очень толерантная среда, где принято выделяться из толпы. Отличия, какого бы они порядка ни были, в ней только приветствуются, а любая атака на право быть «другим» воспринимается как пошлость.
Но мне посчастливилось. Я русская — то есть все-таки представитель европейской цивилизации, другими словами, у меня кожа, как у французов. Но как не повезло детям из мусульманских семей и так называемых «чувствительных» кварталов! К сожалению, многие дороги для них закрыты. Я не жила в Германии или в Англии, где много иммигрантов, но жила в Америке. И нигде я не видела таких закрытых национальных сообществ, как во Франции. Здесь есть кварталы, где вообще невозможно встретить белое лицо. Во многих элитных школах ни арабов, ни чернокожих просто нет. В политике — только в последнее время. Для России, где национальности всегда были перемешаны, для русских, которые всегда славились открытостью по отношению к другим народам, это недопустимо.
Русские во Франции. Французы с русскими корнями
Русскую эмиграцию во Франции принято делить на несколько этапов. Самая легендарная — «белая эмиграция» в конце 1910-х — начале 1920-х годов, когда во Францию уезжала русская элита. Всем известны рассказы о том, как князья работали таксистами, а их красивые дочери — моделями и белошвейками. Затем было несколько других волн, когда бежали уже из Советского Союза: период между Первой и Второй мировыми войнами, с 1960-х годов, когда во Францию устремились диссиденты и стали оставаться приезжающие туристы, а после 1990-х годов сюда едут все, кто хочет поправить свое материальное положение.
Русские люди в разное время глубоко влияли на французскую культуру. Великий Рудольф Нуреев, сбежавший из СССР во время поездки в 1961 году, руководил балетной труппой Парижской оперы с 1983 по 1989 год. Он расширил репертуар театра, добавил в него восстановленные произведения, начал заказывать произведения у молодых композиторов, открыл новых звезд. С его приходом театр стал престижной площадкой, получил мировую известность.
А Русский балет Дягилева? Его балетная кампания «Русские сезоны», которую его труппа привозила в Париж, была и остается одним из самых значимых событий французской культуры.
Композитор Игорь Стравинский, которого открыл Дягилев, жил во Франции с 1919 по 1940 год. Здесь проходят премьеры нескольких его произведений (опера «Мавр», танцевальная кантата «Свадебка», опера-оратория «Царь Эдип»), начинается неоклассический период в его творчестве.
Многие русские художники жили во Франции: среди них Зинаида Серебрякова, Константин Сомов, Серж Полякофф, Андрей Ланской.
А вот некий Серж Гинзбург хотел стать художником, но у него все никак не получалось прославиться. Тогда уже после 30 лет он запел и заиграл — и стал культовым певцом 1960-х и 1970-х, настоящим символом свободы и сексуального раскрепощения. Этот сын русских иммигрантов прославился как своими бесцеремонными высказываниями и провокационными текстами песен, так и романами со знаменитыми красавицами своего времени (в их числе Джейн Биркин и Брижит Бардо).
Приезжие из развитых стран, или «Представители нашей цивилизации»
Стою я однажды в префектуре в очереди, жду. Передо мной — пожилая американская пара. Пришли подавать документы на вид на жительство.
Удивительно, но американцам во Франции тоже приходится непросто — чтобы работать в стране, им, как и представителям любой нации, которая не входит в Европейский союз, необходима рабочая виза. Но «мы, французы, очень любим американцев, — говорит им работник префектуры. — Вы — представители нашей цивилизации». «А другие — нет», — съёрничала я, не сдержавшись. «Ага, нет», — подтвердил служащий.
Он, конечно, сделал ошибку — такие вещи не высказывают публично в такой стране, как Франция. Но я начала думать, почему же европейская, а заодно и северо-американская цивилизация в представлении простых французских людей так отличается от прочих?
Один мой знакомый рассказывал, как, когда он получал французское гражданство, ему объясняли принципы, на которых выстраивается французское государство. «У нас много разных людей, — терпеливо разъяснял сотрудник префектуры новоиспеченным французам, собравшимся в зале заседаний. — Бедные, богатые, добрые, злые, хорошие и вредные. И все имеют право на существование, если они соблюдают закон».
Принять право на существование любого «вредного и злого», если он соблюдает закон, — это, наверное, и есть высшее проявление толерантности?
Французские диаспоры: арабская, китайская, еврейская и выходцы из бывших африканских колоний
Русские диаспоры никогда не были сильными. Русских кварталов как таковых в Париже нет, и русских ресторанов — тоже почти нет. Русские люди как-то быстро вливаются в окружающую их среду. При этом они продолжают общаться между собой, но все равно очень любят ассимилироваться. Поэтому, несмотря на то, что в Париже регулярно можно услышать русскую речь в совершенно не туристических кварталах, русской диаспоры как таковой во Франции нет.
А вот у китайцев — настоящая диаспора. Они очень дружны и держатся особняком. Может быть, в этом — секрет их успеха? Большая часть выходцев из Китая, а также Кореи и стран Юго-Восточной Азии сосредоточена в так называемом Треугольнике Шуази, в части тринадцатого округа Парижа между авеню Шуази и Иври и бульваром Массена. Там стоят высокие многоэтажные «башни», построенные в 1970-е годы. Парижане не захотели покупать там квартиры, и туда вселились новые иммигранты, приехавшие из Вьетнама, Китая и других азиатских стран.