Франт 2
Шрифт:
— Лири, я могу его уничтожить, но…
— Значит всё верно. Так и знала. В общем, на борту наблюдатель от Серых и он со всем вниманием ожидает твоего «выступления». Проклятие. Мы все мясо. Просто мясо для этих зажравшихся тварей.
— Погодь, а если б я не мог «разобрать» эту калошу, тогда что? Они ж и своей жо… жизнью рискуют. Не слишком ли притянуты твои выводы? Может всё же это случайность? Я как бы, везунчик на подобные стечения обстоятельств.
— Скорее всего нас кроет эскадра. Где-то следуют еще наши корабли. Ты же видишь, что мы едва пузом не скребем по кронам деревьев и не набираем высоту, якобы для меньшей заметности, ну а заодно, как ты понимаешь, чтобы и поменьше видеть вокруг. Вот сейчас поднимемся для боя, как предписано в уставах, там и посмотрим. Хотя торопиться к нам на помощь они не станут.
И действительно, Журавль принялся спешно набирать высоту, со скоростью где-то два метра в секунду, а я сглотнув, начал вспоминать какие знаю чары, что могут выступить аналогом парашюта.
Да, воздушные бои здесь происходят на максимальной, на которую способны взбираться суда, высоте что около километра, так как швырять магией куда проще и эффективнее сверху вниз, а не наоборот, поэтому ее держат и не уступают. Да и абордаж легче осуществлять из положения, когда ты выше.
Но как можно догадаться, последствия от поражения на такой верхотуре куда плачевнее чем если зарубиться в паре десятков метров над лесом с его густыми кронами деревьев.
И нет, я высоты не боюсь, да и на Ми-шках парашютов пилотам не было положено, по понятным причинам, но одно дело когда ты в своих руках держишь свою судьбу, а другую когда это непонятная, расфуфаренная, хоть и с виду матерая тётка.
А ничего у нее так фасад, кстати.
— Слушай, Лири, а маги летать случайно не умеют, или хотя бы медленнее падать? А то я что-то в библиотеке ничего такого не встречал, — сглотнув и найдя в себе силы отвести взгляд от прелестей бравой капитанши, вернул его к закатывающей глаза и устало вздыхающей Лирон, непроизвольно так выражающей свое отношение к моей безнадежности.
Не, ну а чего она? Отъела себе… красоты и ходит тут в своих обтягивающих штанах, когда все по полевому… Ладно, и правда неуместно это сейчас.
— Нет, Герд. Не умеют, — был мне неутешительный ответ от моей замечательной… старшей наставницы Ровской.
— Ладно, малышка, прорвемся. Что-нибудь придумаю, — незаметно для суетящихся вокруг взял ее за руку и несильно сжал, пусть она и не столь аппетитна да и штаны ее не так подчеркивают достоинства, но всё же обладает гораздо более привлекающими меня качествами.
Отчего Лирон такая замечательная и почему я не побоялся приоткрыться перед ней, не став скрывать свои возможности? А потому что то, как она вчера послала того самого наблюдателя от Серых, явно стоило эфира какого-нибудь развлекательного шоу.
И да, я ж не совсем «хлебушек», поэтому Вжух, что как раз сейчас занят вырубанием той коварной, но такой непримечательной с виду тётеньки, показывал мне вчера весь вечер занимательную «киношку» о том, как эта особа беседовала сначала с моими одногруппницами, а закончила с даже не пожелавшей дослушать и бодро пославшей ее Лири. Очень бодро, аж заслушался.
Жаль только что девочки, после мастерски, хотя и немного грубовато, проведенных неприметной тёткой внушений, причем каждой сулили свое, как впрочем и угрожали также своими, уже накопленными в столь юном возрасте «скелетиками», выходили от нее очень задумчивыми, а то и будучи ловко приперты к стенке, спешили дать свое согласие на сотрудничество с имперской тайной стражей каких-то там Коршунов.
В общем, к Ровской после такого у меня доверия прибавилось, а вот девочки, в том числе и Вироночка, меня озадачили. Ну поглядим, в конце концов и их можно понять. Им же не предлагали меня отравить или изменить своей родине, а честь и типа дружба — это всё такоеээ. До поры, до времени и у всего есть своя цена, и сейчас речь не о деньгах или благосостоянии как таковом.
Я-то дядя уже взрослый: иллюзий не питаю, громким фразам не верю, хотя адекватную верность очень ценю, пусть и понимаю что у всего есть предел, а те кто утверждают обратное либо дураки, либо лжецы, причем порою даже перед самими собою.
И да, это вовсе не означает, что те кто стояли перед гестаповской виселицей так и не предав свою Родину — дураки. Просто у них понимание «цены» несколько отличалось от наших современников, которым подобная жертвенность покажется дичью и дуростью, а вот для тех людей, по-видимому, та Родина, за которую они отдавали свою жизнь, стоила того. О причинах же этого, можно долго рассуждать и спорить, но исключительно мое мнение, что кому-то, подобранному голодным беспризорником, та Родина дала всё, не преминув воспитать в духе нужной идеологии разумеется, у кого-то попросту оставались родные в тылу и такая жертва была разумна и целесообразна для сохранения их жизней, а кто-то просто успел уже повидать жизнь и ему было с чем сравнивать, ведь та страна которую кто-то там потерял конкретно этих не лишила упоительных вечеров и хруста булок, а возможна и дала впервые их попробовать, ну и конечно же были те, кто неважно как относился к политическому строю, просто успели люто возненавидеть врага, уже отнявшего больше чем неласковая Родина, и готовы были даже на смерть лишь бы доказать и показать гадам свое отношение.
Но что-то меня не туда понесло. Раз мне известна личность соглядатая, то чего переживать? Дык я ж не знаю: одна ли она, может вся команда уже на «тайников» шустрит.
Черт, хоть бери и вырубай всех на Журавле парализатором, чтобы без лишних глаз расхреначить вражью калошу. Но увы, у него заряда на пятьдесят выстрелов, которые зачастую приходится дублировать, так как много факторов у гарантированного эффекта и расстояние тут не самое главное, а команда гораздо более многочисленна. Ну и выглядело бы всё это подозрительно и нереально натужно, что ли.
Да и как говорил, мне бы хотелось посмотреть на воздушную битву в естественном ее виде, та сказать. Ну во всяком случае, пока мы не стали высоту набирать. Мда.
Тем временем, всё еще стремясь ввысь, Журавль изменил курс и начал удаляться от стремительно мчащего к нам врага. Мы всё еще были ниже его, и если нас настигнут до того момента как мы сравняемся, то будем в менее выгодном положении, а так появился шанс успеть взобраться на максимум, прежде чем начать обмениваться магическими залпами.
На борту у нас три командора, один из которых та самая, ох какая капитанша, и по-видимому она наиболее опытна среди прочих. Сейчас эта мадам заняла место на корме и «рулит» потоками ветра, пока двое остальных совещаются с нею и явно готовятся давать отпор.
Две пятерки главрыцарей, что по штату должны отвечать за защиту, уже заняли свои места по бортам и в любой момент готовы поднять щиты, а при необходимости и поддержать огнем. Противоположный-то от противника борт, нет нужды прикрывать, враг ведь один, поэтому правая пятерка свободна и готова усилить хоть оборону, хоть атаку.