Франт
Шрифт:
Если вспомнить, как в меня швырялись огнем обе магички, с которыми доводилось сталкиваться, причем вторая явно была помощнее, так вот они избрали самое быстрое и очевидно смертоносное. Было бы странно, если бы они пыжились с жезлом полминуты, зачитывая «стишок», пока я благородно бы ожидал первый удар стоя на месте. Ну и дамочки, судя по всему, были явными огневиками, коих большинство и которых используют как боевиков, что логично, а не воздушников каких-нибудь. Нет, если у таких силушки, как у той изобильной голубоглазки, то они и ветерком своим могут об стену нехило размазать, но вот простой рыцарь там не смог бы показать ничего особенного.
Но справедливости ради стоит отметить, что чистых стихийников, точнее тех кто ловко владеет чем-то одним, вот таких мизер. Так что найти рыцаря, который бы был не способен шарахнуть фаерболом, сравнимым по действию со взрывом гранаты или мины ротного миномета — нужно еще постараться.
— Сударь, ее светлость приглашает вас в салон, — непонятным взглядом окинула меня одна из, судя по всему, телохранительниц, княжны.
— Иду, — одернув свой зеленый мундир, ответил красотке.
Да тут все магички, чудо как хороши.
На мне, к слову, сейчас был китель, как у белогвардейца. Да я весь, блин, был как беляк. Без золотых погон, разумеется, коих тут и не было, а знаки различия представляли из себя всякие галуны и сочетания шнуров повыше обшлага. Ну и цвет моего облачения был вовсе не хаки, а ближе к «морской волне», такой, что и не поймешь: зеленый он или всё же синий. Летуны и тут выпендрились. Головного убора я не надевал, но фуражка с высоким околышем и тканевым козырьком смотрелась на мне хоть и забавно, но получше чем те, в которых мне некогда доводилось ходить. Сапоги как сапоги. Мягкие довольно.
Вся одежда была взята, как я понял, у того практиканта, который удивительно, но был совершенно такого же телосложения. Обувь только, у кого-то другого взяли. Но всё было чистое и приступа брезгливости у меня не приключилось. Времени до начала учебы в обрез, поэтому остановок мы не делали, а свой костюм я смогу построить лишь уже в Старгороде, поэтому пока так хожу.
Так, пришел.
— Приветствую вас, ваше…
— Ну Герд, дорогой, мы же договорились, что ты будешь звать меня по имени, — едва не расплакалась эта манипуляторша, а я чуть не бросился в ноги вымаливать у нее прощение, осыпая тысячами поцелуев ее такие милые ручки. Вот же, коварные создания эти женщины.
— Рози, давай будем вести себя не как охотник и жертва, а как товарищи и единомышленники. Я не терплю манипуляций и неискренности в отношениях полов, поэтому предлагаю или пойти на встречу друг-другу или разойтись сейчас, пока это… просто, — решил я повыёживаться, и прощупать границы дозволенного.
А эта хитрая особа, лишь победно глянула на мрачную Фиолетту, как я отныне буду ее звать в такие вот моменты ее настроения, и что сложив руки на груди, сидела сейчас за столом и сверлила меня взглядом, а после выходки розоволосой, вздохнула и откинулась на спинку, отвернув голову куда-то к окну.
— Да, милый Герд, я согласна с тобой, присядь.
Хрен там, ты согласна, манипуляторша мелкая, не исправить тебя уже, и когда только наловчилась. А вот Фиолетта забавная. А где кстати рыжая? Что-то я ее со вчера не видел. Нужно будет зайти к ней после этих посиделок.
— Герд, я приняла решение отблагодарить тебя лично за всё то, что ты сделал для меня и вручить тебе знак ордена Рыцарского Банта!
И? Я вижу, что ты держишь паузу, мол, это что-то охренительно крутое, но я-то…
— Он не знает что это, Рози, — не отворачивая головы от окна, устало выдала Фиолетточка. Хорошая девочка.
— Ах, прости-прости. Я совсем забыла. Вот.
Ну теперь это многое прояснило. Аж белая атласная лента. Но я-таки повторюсь: И?
— Рози, — не выдержала ее подруга и повернувшись принялась раздраженно пояснять, пока манипуляторша удовлетворенно поглядывала на обиженку и загадочно улыбалась. Куда я блин попал? — Это рыцарский орден и тот, кому выпадет честь причислять себя к нему, становится приближенным той знатной особы, что отметила так своего… фаворита. Единственного(с нажимом) фаворита, ибо у каждой принцессы лишь по одному банту, — с укором глянув на ласково поглядывающую на нее Рози, продолжила. — В общем, поздравляю вас, сударь, вы теперь под защитой Зеленого Дома и можете считать себя его почетным членом. Членом главного рода Дома(с раздражением). А если вам, Франт из Зеленодальских, взбредет в голову попытать удачу еще где-то на стороне, то вы легко можете ввергнуть два Дома в войну.
Закончив свой спич, девчонка, хоть она и хотела казаться очень взрослой и много повидавшей, но все же еще совсем девчонка, извинившись удалилась.
— Я ценю твое внимание, Рози, но ты уверена, что хочешь на пустом месте создать проблемы нам всем? Я великолепно обойдусь и без столь категоричных демаршев, а маму мы как-нибудь иначе позлим. Делов-то.
Эт чего она так счастливо расплылась в улыбке?
— Я всё решила. А теперь позволь я повяжу эту ленту на твою алебарду, чтобы ты всегда мог ходить со знаком моего внимания.
Ну ёлки! Какую нахрен… А она точно сейчас об оружии? Что-то как-то не по детски она лыбится. Мама, можно мне обратно в мои Нижние Поймы?
****
День спустя, сад в резиденции Зеленого Дома.
— Я в смятении, Розали. Это… это цирк какой-то, — как никогда задумчивая подошла Зеленовежская к фонтанчику, где сидя за столиком княгиня Зеленодальская толкла в медной ступке какие-то травы и семена.
— Я вся внимание, — не отрываясь от священодейства, поторопила необычайно сосредоточенная сегодня ее светлость.
— Начнем с того, что мальчишка хоть и себе на уме, но полный профан и однозначный дикарь, — плюхнувшись в одно из кресел у столика, графиня прикипела взглядом к умиротворяющему журчанию струй, что вырывались из ртов мраморных дельфинчиков. — Он даже и не знал, что убивая Шрама, спасал девочек. Как бы он там не тужился, пытаясь скрыть изумление, но на меня такое не действует. Ну хотя бы не дурак и живо соображает, да и излишним благородством не страдает, а к звонкой монете отнесся весьма благосклонно. Так вот, он ведь и в Зеленорощинске, судя по всему, действовал спонтанно и ни о каких темных делишках местных не догадывался. Колоссальное везение. Просто нет слов.