Фредди Крюгер и Железная Леди

Кент Джек

— Не знаю. Со мной раньше такого не было. Я сам люблю всех пугать. Я появляюсь в чужих снах. От меня всегда все бегали.

— Ваш образ жизни, точнее выразиться, потусторонней жизни, мне хорошо известен, — сказал Фаустофель, кивнув в сторону книжного шкафа, забитого толстыми томами. Книги, все как один в черных переплетах, были украшены золотым тиснением, обозначавшим всемирно известные имена — «Дракула», «Франкенштейн», «Джейсон»… Был здесь и том, помеченный «Фредди Крюгер». — То, что вы за всеми бегали, это нормально, — продолжал доктор. —

Меня же интересуют отклонения от нормы. Что с вами происходит в настоящее время?

— Я в бегах, — скривился Крюгер. — Если кого и режу, так только крыс.

От воспоминаний о подземелье Призрака Оперы Фредди передернуло. Этот нервный тик не укрылся от внимательных глаз доктора.

— И от кого вы спасаетесь, голубчик? От девочек?

— Нет. Меня преследует какая-то женщина.

— Хм, хм, занятный случай… Она вам только снится? Или существует на самом деле?

Крюгер задумчиво почесал в ноздре.

— Не знаю. Я уже не могу разобрать, где явь, а где — сон.

Доктор прищурил глаза. Его взгляд стал еще более пронзительным.

— Эта женщина похожа на вашу мать? — неожиданно выпалил он.

— Нет! — вздрогнул Крюгер. — С чего бы?

— А на отца?

— На отца?

Крюгер попытался представить, как выглядел его отец, и вдруг вспомнил, что был зачат толпою безумцев — пациентов психушки, в которой его мать работала медсестрой.

Фредди скорбно поджал губы.

— Меня зачали идиоты, доктор.

— Знаю, голубчик, знаю, — кивнул Фаустофель, блеснув стеклами пенсне. — Я имею в виду некий обобщенный образ, который мог бы закрепиться в ваших бессознательных представлениях.

От умных речей доктора Крюгера почувствовал в мозгах неприятное бурление, вроде того, какое бывает, когда пучит в животе.

— Вы бы со мной попроще, док, — попросил он. — Я вообще-то — темный, необразованный.

— Что ж, голубчик, каждому свое, — рассудительно заметил Фаустофель. — Я хорошо знаю породу людей, вроде вас. Такие, как вы, предпочитают изъясняться междометиями.

— Я предпочитаю резать, — не понял его Крюгер.

— А это как раз взаимосвязано… Но мы отвлеклись. Как выглядит преследующая вас женщина?

— Э-э-э… — Крюгер задрал глаза к потолку. — Ну-у, волосы такие… с синевой, шуба, чулки, туфли. — Он вдруг вспомнил интересную подробность. — Да, доктор! А под шубой у нее ничего нет.

— Как?! Совсем?

— Только нижнее белье.

— О-о, это уже любопытно. — Фаустофель откинулся в кресле и, сложив руки в замок, подпер ими подбородок. Потом расцепил пальцы и принялся в глубокой задумчивости выщипывать из своей бороды волоски, складывая их на столе в причудливый узор. — Женщина в шубе на голое тело… Да-с. Впечатляющая мотивация для гипертрофированного либидо. Тут есть над чем поразмыслить. Хотел бы я на нее взглянуть. Хоть одним глазком.

— Я сыт ею по горло, — хрипло пробурчал Крюгер. — Она меня загоняла.

— Она вам что-то говорит? Предъявляет какие-нибудь претензии?

— Она постоянно спрашивает, как я поживаю, потом передает мне привет от какой-то Симоны…

— Вы точно не знаете никакой Симоны? — обронил доктор, продолжая теребить бородку. — Поднапрягите память. Покопайтесь в детстве, отрочестве. Может быть, грехи молодости?

Крюгер решил не юлить и выложил доктору все как есть про свои взаимоотношения с девушкой по имени Симона, которая приставала к нему со своей странной любовью много лет назад, еще задолго до того, как он был сожжен заживо в заброшенной шахте на краю улицы Вязов.

— Я не знал, что был у нее первым парнем, — сказал Фредди. — Может, тогда бы я ее и не тронул.

— Ну-с, что-то уже начинает вырисовываться, — сказал Фаустофель, положив на стол последний волосок и завершив тем самым композицию. Волоски из его бороды образовали на поверхности стола фигуру обнаженной женщины. — Только не надо оправдываться. В вашей прошлой жизни все было закономерно… Получается, что за вами бегает Симона?

— Это не она. Это какая-то другая женщина. Я ее не знаю.

Доктор пристально посмотрел Крюгеру в глаза.

— У вас выраженная мания преследования, голубчик. Женщина вам угрожает, не так ли? Она собирается вас убить?

— Да. Она постоянно твердит: «Умри же, несчастный».

— Она называет вас по имени?

— Да. Дядюшкой Крюгером.

— Все сходится. — Доктор смахнул со стола волоски, разрушив женский силуэт. — У вас зрительные и слуховые галлюцинации. Голубчик, вы переутомились. Слишком частые убийства не пошли вам на пользу. Запомните, нельзя постоянно черпать воду из одного и того же источника: он неизбежно загрязнится. Вы пренебрегли этой заповедью, и ваше сознание помутилось. Представляю, что у вас сейчас творится в голове. Кстати, давайте посмотрим.

Он подвел Крюгера к кушетке и включил мощную лампу под потолком.

— Ну-с, сядьте и не сутультесь. И снимите шляпу. Ее здесь у вас никто не отымет.

Крюгер безропотно снял шляпу, обнажив лысую голову, покрытую чем-то, напоминавшим спекшийся вишневый джем.

— Что у вас с головой? — спросил Фаустофель. — Это кровь?

— Нет, пот.

— Не остроумно, голубчик!

— А я не шучу, — угрюмо возразил Крюгер. — Я так потею. А кровь у меня зеленая.

— Понятно, что не голубая, — усмехнулся доктор. Он взял кусок ваты и, смочив ее в спирте, стал протирать Фредди лысину. — О? А что у вас под кожей?

— Как что? Мозги.

— У меня смутные подозрения, что у вас отсутствует череп.

Доктор засучил рукава халата и достал из нагрудного кармана скальпель. Сделав три аккуратных надреза, он стащил с затылка Крюгера кожу, перевернув ее, как книжную страницу в сторону его носа.

Почувствовав у себя на макушке свежую прохладу, Фредди издал громкий вопль.

— Что вы разорались, как будто я снял с вас скальп! — прикрикнул на него доктор Фаустофель. — Вам ведь не больно?

— Не больно.