Фригидная
Шрифт:
– Ты… Хм… – Леша кашлянул и отвел глаза. – Не хочешь переодеться пока во что-нибудь попроще?
– А, ты про это… – я улыбнулась. – Знаю, немного не к месту, просто халат обгорел. Ничего страшного, раз у тебя есть вилки, блузку я больше не испачкаю.
– Нет, я как раз не об этом. Просто… – впервые я видела Лешу таким растерянным и даже, кажется, смущенным. – В смысле, мы и так с тобой говорим на довольно интимные темы, и я ничего не имею против… То есть я обещал, конечно… Но я тоже вроде живой человек, и вот так весь ужин…
– Марков, ты о чем?! – не выдержала я.
– Ты хоть понимаешь, что нельзя такие вещи надевать на мокрое тело? – он нервно взъерошил волосы. – Я твои соски вижу!
– Что?.. Но… – начала было я, но Леша так выразительно посмотрел на мою грудь, что я все же метнулась в коридор к большому ростовому зеркалу.
Теперь, когда его не загораживали коробки, я смогла оглядеть себя с ног до головы. Черт, явившись на работу без трусов, я выглядела приличнее. Решила, что после ванны тело может отдохнуть без лифчика, все равно блузка непрозрачная… Ну да! Непрозрачная, когда сухая! А сейчас она облегала тело, как вторая кожа, и грудь было видно чуть ли не лучше, чем если бы я вовсе без блузки расхаживала!
– Вот черт… – пробормотала я в ужасе.
И что Леша мог обо мне подумать?! Что я нарочно дразню его? Или пытаюсь соблазнить? Какой кошмар! Но самое странное, в глубине души мне даже нравилось, как я выгляжу. И тот факт, что мой вид смутил не кого-нибудь, а самого Маркова, который порнухи в своей жизни повидал, пожалуй, больше, чем кто бы то ни было еще, доставлял мне удовольствие.
Да, я выглядела бесстыже, но, черт возьми, хорошо. Кожа раскраснелась после горячей ванны и острых ощущений, глаза блестели, а искусанные губы припухли. Даже если бы я сейчас завернулась в здоровенное одеяло, одно лишь мое лицо вполне себе красноречиво сообщало, что я – та еще развратная штучка. Обольстительница, которой я всегда хотела быть.
Неожиданно для себя я испытала какое-то мстительное удовлетворение. Увидел бы меня сейчас Саша, дар речи бы потерял. Сразу пожалел бы, что поторопился расстаться и не попытался раскрыть во мне страстную женщину.
Я бы, пожалуй, и дальше стояла перед зеркалом, разглядывая жаркую красотку в отражении, если бы не звонок в дверь. Леша моментально материализовался в коридоре, старательно не смотря в мою сторону.
– Иди переоденься, а? – буркнул он хрипловато. – Курьера жалко.
Рассмеявшись, я ретировалась в комнату. Раньше бы я, наверное, со стыда померла от подобной сцены, а сейчас находила ее даже забавной. Да, я чувствовала себя свободнее, раскованнее, что ли. И в этом была Лешина заслуга, а потому не стоило издеваться над ним за ужином.
Я вытащила из чемодана домашние штаны, просторную футболку и переоделась, стянув мокрые волосы в небрежный хвост на затылке. Уж теперь-то меня бы вряд ли кто-то назвал роковой женщиной.
На кухне меня ждала пицца и бутылка красного вина, Леша сидел за столом и терзал ни в чем не повинную салфетку.
– Так лучше? – я крутанулась вокруг своей оси.
– Угу, – невнятно промычал он и кивком указал мне на свободную табуретку. – Тебе с курицей или с пеперрони?
Да, я никогда не любила фастфуд. И если бы я на ужин не стала готовить, а просто бы заказала пиццу, Саша бы этого не понял. Но Саши здесь не было, а в Лешиной квартире царила атмосфера тотального расслабона. Поэтому я плюнула на калории, на то, что это не самая полезная пища для девяти часов вечера, и собственноручно оторвала себе большой кусок острой пиццы и прямо так, без ножа и вилки, отведала итальянскую стряпню, запив хорошим глотком сухого вина.
Давно мне не было так спокойно и… Фиолетово, что ли. Я забыла и про разрыв с женихом, и про свадьбу, к которой так долго и скрупулезно готовилась. И про то, как на меня посмотрят друзья и коллеги через несколько дней, когда вернется Саша, и все узнают о нашем расставании. Мне стало просто по фигу. Уж не знаю, как Леше это удается, но рядом с ним я будто оказываюсь в другом измерении, где проблем вообще не существует. Каюсь, мне даже грешным делом захотелось написать Галине Михайловне, своей непосредственной начальнице, сослаться на простуду или отравление, и просто забить завтра на работу. Проваляться весь день в постели, ничего не делая. Или, быть может, дождаться, когда Леша уйдет в магазин, и снова поиграть с гидромассажем. Только уже без свечей и лишних свидетелей.
– Классно у тебя, – я прислонилась к стене и похлопала себя по полному животу. – Спасибо, что позвал. Если еще и матрас удобный, то это будет лучшая ночь в моей жизни.
– В этом можешь не сомневаться, – на Лешиных губах снова мелькнула коварная улыбка.
Я не сразу сообразила, что он имеет в виду. Лениво потянулась и зевнула, даже не прикрыв рот, хотя раньше никогда не позволяла себе такого.
– Супер, – выдала я, – значит, высплюсь сегодня, как медведь.
– Я вообще-то не про сон, – Леша не сводил с меня загадочного взгляда, его голос стал каким-то медовым и обволакивающим. – У нас еще этап номер четыре…
Мой мозг будто молния прострелила. Он ведь планировал, что я сегодня должна кончить… Но ведь я так устала! И поела… И еще голова стала немного мутной от вина, к тому же предыдущей ночью почти не удалось поспать.
– Может, завтра? – жалобно спросила я, состроив брови домиком.
– Никаких поблажек, – изрек мой мучитель. – Иди к себе, надевай гарнитуру и будь на связи через десять минут.
– Погоди, ты что, будешь в этом участвовать?
– Ты же не надеялась, что я дам тебе сфилонить? – коварно усмехнулся Марков. – Нет-нет, только под моим личным контролем.
– Слушай, ну это как-то… Ладно бы я была в другой квартире, но…
– Не переживай, – он накрыл мою руку своей ладонью, и у меня низ живота мгновенно потяжелел. – В комнату я не зайду, можешь хоть дверь запереть. Но я должен убедиться: ты все делаешь правильно. И имей в виду: я знаю, когда ты врешь. Так что симулировать даже не пытайся.
– Мне нет смысла врать, просто…
– Вот и славненько. Значит, иди, раздевайся догола и забирайся под одеяло. Я наберу тебе по скайпу.
Вся сонливость слетела с меня, будто мне плеснули в лицо ледяной водой. Тело заныло в предвкушении: Леша столько раз доводил меня до предела, а потом резко прекращал, что я уже заводилась с полуоборота.
Последние дни походили на одну долгую, невероятно растянутую прелюдию. Я балансировала на грани, то возбуждалась, то заставляла себя остыть снова. Леша знал, что делает: из-за этих игр все чувства обострились, и я реагировала на любой сексуальный намек быстро и неотвратимо.
Я забыла и про усталость, и про работу, все мысли сосредоточились только на желании услышать, что же приготовил для меня Леша. Я старалась идти медленно, чтобы не выглядеть уж совсем озабоченной, но негнущиеся ноги сами несли меня в комнату. Дрожащие пальцы торопливо повернули защелку на замке: и я отлично понимала, что защищаюсь не столько от Маркова, сколько от самой себя.