Фронтир. Пропавшие без вести
Шрифт:
Ее борта выполнены из толстой доски, которую не пробьет ни одна пуля. Последние здесь сплошь из свинца, у которого с пробивной способностью так себе. Так что можно держать оборону в чистом поле, имея надежное прикрытие.
В путешествие отправились вшестером. Бедрич прихватил с собой Радоса, Сарку и Эмку. О душевных муках сына он прекрасно знал. Ишь ты какой заботливый! Но, с другой стороны, может, все же свою выгоду видел. А ну как отец отдаст Гнеську за парня? Если им удастся породниться с уже крепко обосновавшейся в этих краях семьей, это только на пользу.
Правда, шанс на успех весьма мал,
Похоже, ситуацию с недостатком женского населения подробно растолковали нетерпеливой Сарке. Поползновения в сторону Алексея с ее стороны прекратились. Что же, это радует. Одной головной болью меньше, и вероятность ссоры с семейством хуторян резко снизилась. Дружба с Кафками им совсем не повредит.
Хитрован Бедрич, видно, имел намерение пристроить старшенькую дочку, а лучше заполучить зятя к себе. И вывести младшую в свет, чтобы имели в виду, что есть такой цветок на грядке Кафки. А может, Сергей сильно заблуждался насчет крестьянина, видя в нем слишком расчетливую и циничную натуру. Ведь могло быть и так, что он взял с собой молодежь потому, что в форте намечалась самая натуральная ярмарка.
Хм. А чего же тогда младшего не взял, ему тоже, чай, повеселиться хочется. Но с другой стороны, молодые там собираются на гульбища, и двенадцатилетнего пацана точно никто терпеть рядом не станет. Да нет, правильно все. Всему свое время. Синек еще слишком молод, а девки… Ну девки у Бедрича и Даски удались на славу, кровь с молоком, и не скажешь, что все лето целыми днями под палящими лучами вкалывали не разгибаясь. Светлые лица со здоровым румянцем, что у рустинцев почитается за эталон красоты.
Стоп! Так вот почему они все время кутались в платки. Это, получается, чтобы не загореть. Ну да. Загорит лицо, обветрится, и нет той красоты, которой рустинским девам щеголять потребно, потому как на смуглой коже его, считай, и не видно. Это тогда уж весны ждать придется, но то будет другая ярмарка, а упускать не хочется и эту. Получается, Эмке тоже ничто женское совсем даже не чуждо, просто времени у нее предостаточно, и помощники отца не в ее вкусе. А может, она мыслит куда более практично и не желает выходить за батрака. Да кто его знает, тут своих забот полон рот.
Варакину и Болотину еще предстояло ставить избушку для зимовья, не жить же с большой и дружной семьей Кафка, они там и без того на головах друг у друга. Но пришельцы не без оснований надеялись на помощь новых знакомых. И потом, временное жилье – не капитальный дом, так что тут проблем никаких, поставят за пару дней, и это без преувеличения. А вот поездка им нужна как бы не больше, чем Бедричу.
Им необходимо было сделать запасы продовольствия на зиму. Разумеется, они смогут в достаточной мере добыть мяса, места просто кишели дичью. Но питаться одним только мясом… Нужны были и другие продукты.
Хуторянин поскрипел, не без того. Ведь если бы они и зимой помогали, то тут совсем иные расклады, а так ведь помощи не будет. Но как ни мал был его капитал, деньги за продукты он согласился выложить практически без раздумий. Вот и ладушки, а то Сергей уж совсем ощущал себя обманутым. А ведь если подумать, то семейство обязано им и своими жизнями.
Опань впечатления на землян не произвела. За громким названием «форт» скрывалось несколько деревянных построек, обнесенных бревенчатым частоколом. Три казармы, пара офицерских домов, каждый из которых был поделен на две части, для двух семей. На углах частокола, по диагонали две наблюдательные вышки, на которых постоянно находятся часовые. Все выглядит довольно убого и серо.
Вообще, рустинские форты имели две стадии. Первая – застава. Она выставляется на границе, и ее гарнизон обычно не превышает взвода. Такие заставы по сути практически не способны обеспечить порядок на обширной территории, разве только на прилегающей. Вот и жмутся к заставам поселения, дабы, случись беда, иметь возможность получить помощь.
По мере увеличения населения и соответственно обжитого пространства численность гарнизона увеличивается, как растет и статус заставы. Вот с того момента этот форпост и превращается в форт с определенным юридическим статусом. Кстати, подобное есть только у рустинцев. У остальных, будь там хоть один вояка, форт, и никаких гвоздей.
В форте квартировал гарнизон в сотню сабель. Впрочем, по местным реалиям нужно было считать скорее не количество клинков, а наличие карабинов. Если кавалеристам и приходилось тут с кем биться, то с бандитами, краснокожие они были или с белыми лицами, тут разницы никакой. И те и другие предпочитали тактику перестрелок лихой кавалерийской атаке.
Сил эскадрона было вполне достаточно для того, чтобы обеспечивать безопасность расположившимся в радиусе пятидесяти верст от них хуторянам. Конные патрули выезжали с завидным постоянством, и в казармах редко когда находилось больше одного взвода. Кстати, хутор Бедрича не подпадал под юрисдикцию форта и его комендант не нес никакой ответственности за безопасность семейства Кафка.
Тот ставил хутор на свой страх и риск, сам договариваясь с пинками, что всячески поощрялось властями. Такие хуторяне не платили никаких налогов. Даже когда они отходили под охрану фортов или оказывались в глубине территории Новой Рустинии, в течение десяти лет или пока был жив хозяин, владевший хутором до этого знаменательного события, налоги не взимались.
Эти крестьяне являлись эдакими агентами влияния, которые постепенно меняли мировоззрение пинков и выступали невольным инструментом, подталкивающим их к смене жизненного уклада. Так, например, около трети хуторов вокруг Опани принадлежали аборигенам, а не белым. Мало того, уже имели место смешанные браки. Рустинские мужчины, испытывая дефицит в женском населении, не гнушались брать в жены пинкянок.