Фрося. Часть 4
Шрифт:
Я тебе уже писала, что некий Эдуард Кузнецов, вначале сделал ему заказ на несколько статей для его газеты на тему нахождения Миши в местах заключения в Советских лагерях.
Мой муж написал, наверное, четыре такие статьи, но не получил никакого гонорара, хотя они были опубликованы.
Он возмутился и по телефону, в свойственной для него манере, выразил этому редактору своё недовольство.
Ну, и, что ты думаешь, заказы закончились и теперь свои статьи он пишет в основном для меня, а я так
Ну, хватит мне изливать вам эту неприятную сторону моей теперешней жизни, всё равно не поможете.
Очень прошу вас, не стоит в письмах этот вопрос обсуждать, а не то, вдруг он случайно прочитает, что мы с вами его критикуем, и взорвётся своими словесными нечистотами в ваш адрес, а на свой я их и без этого получаю теперь регулярно.
Мамулечка, только тебе я могу об этом написать и уверена, что ты не будешь злорадствовать, хотя, в своё время, много раз предупреждала о его характере, напыщенности и раздутости самомнения.
Кроме тебя, мне не с кем этой болью поделиться, Рива очень хорошо ко мне относится, но мне стыдно ей поведать об этой стороне моей семейной жизни, хотя, мне кажется, что она и так обо всём догадывается.
Мамочка, пока писала эти строки вся обревелась, но ты не расстраивайся, ведь хорошо знаешь свою дочь-плаксу.
Мамуль, напишу для тебя очень приятную новость — мы ездили по делам нашего ведомства в Ашкелон, есть у нас такой небольшой город на юге страны.
Ашкелон город небольшой, но в нём есть довольно крупная больница, но дело совсем не в этом.
Скоро ты поймёшь для чего я всё это пишу.
У нас было немного свободного времени и мы пошли прогуляться по пешеходной улице и так случилось, что у одной нашей докторши порвался ремешок на босоножке.
Нам подсказали люди, что тут рядом есть сапожная будка возле базара и, что ты думаешь…
Заходим, а там сидит наш Ицик…»
Фрося взвизгнула и подскочила в кресле.
— Сёмочка, вот это да, интересно, что там Анютка пишет о нём?
«…Мамочка, он нисколько не изменился, такой же сердечный и грустный.
Я попросила девчонок погулять без меня, а сама, наверное, два с лишним часа просидела с ним.
Он закрыл свою будку и мы пили с ним там кофе и болтали, и болтали…
Я уверена, что тебе интересует всё о нём и его семье.
Так вот, Клара его, как не работала в Вильнюсе, так и в Израиле не работает.
По базарным дням, два раза в неделю, сидит на блошином рынке и продаёт мыло, одеколоны и всякую ерунду, привезённые из Советского Союза, это те дефициты, которые вы, в своё время, ему с Марком Григорьевичем доставали.
Ицик с грустью говорил, что по Кларочкиной торговле этого товара
Старший его сын уже заканчивает воинскую службу, а младший служит первый год и собирается остаться офицером в армии.
Ицик не выказал большой радости от жизни в Израиле, но особо и не жаловался, говорил, что для работяги везде жизнь одинаковая, паши от зари до темна и будешь сыт.
Передавал тебе мамочка огромный привет, всё спрашивал и спрашивал о тебе, и сказал, что лучшей женщины и друга, чем ты, он в жизни не встречал.
Говорил, если ты когда-нибудь приедешь в Израиль, то для него это будет настоящий подарок судьбы опять прижать тебя к своей груди, но он почему-то очень слабо в это верит.
До свиданья мои дорогие, не оттягивайте с ответом, вы представить не можете, как я жду ваших писем.
Целую, целую, целую.»
Глава 56
Фрося полностью уйдя в себя, аккуратно засунула листки только что прочитанного письма обратно в конверт.
Сложившуюся ситуацию у Анютки не назовёшь рядовой.
На этот раз дочь не в чём не была виновата, а просто попала в лапы самодура, из которых ей самой предстоит вырваться, она тут, к сожалению, не помощник.
Молодчина всё же, не зря она в неё верила, сумела вернуться в медицину после долгого перерыва, а теперь ещё и будет заниматься научной деятельностью, может ещё и профессором станет.
На лице у матери появилась довольная улыбка.
— Мам, ты чего сама себе улыбаешься, что хорошее вспомнила?
— Ах, Сёмочка, если бы не Анечкин муженёк, так можно было бы после этого письма и пир закатить.
Ты понимаешь, Анютка теперь не просто врач, а учёный.
А, кстати, просвети свою безграмотную мать, что такое трансплантация?
— Мам, так это пересадка органов.
— Каких органов и куда?
— Ну, мама, мне даже за тебя стыдно, неужто не знаешь — вот погибает человек, у него по-быстрому извлекают здоровые органы, замораживают и срочно пересаживают нуждающимся, которые отчаянно ждут их и таким образом, спасают чьи-то жизни.
— Сынок, а, что пересаживают таким образом?
— Ну, я далёк от этого, но слышал, что пересаживают роговицы от глаз, почки, печень и даже сердце.
— И, что, успешно?
— Мамуль, конечно же бывает успешно, а бывает, что организм отторгает чужой орган, мама, ты меня достала этими вопросами, напиши Аньке и спроси, она тебе точно ответит.
— Ладно, не серчай, просто это очень интересно и я об этом не слышала, ты прав, надо будет как-то у Анютки расспросить.
— Мамуль, а не завалить ли нам в киношку, в «Родине» «Джннтельмены удачи» показывают.