Гадюка в сиропе
Шрифт:
А тут такая сумма! Словом, через час Ангелина испеклась на огне жадности и оказалась полностью готова. Делов-то, уговаривала она себя, розыгрыш какой-то! Ничего не случится, просто так человека не обвинят, начнут, наверное, разбираться. А она отдаст долг и уедет на месяц в Дубай, отдохнуть по-человечески. Ну скажет, в конце концов, что ей показалось! О том, что Антону тоже придется давать какие-то показания, Ангелина не подумала. И потом, Лена Разумова такая противная, еле-еле кивает при встречах и быстро проходит, обдавая запахом
Я посмотрела на Лину с жалостью.
– Влипла ты, детка!
– Делать-то что? – всхлипывала собеседница.
Я призадумалась. Ох, сдается мне, что Антон Семенов тоже получил денежное предложение от некоего незнакомца. Только сейчас парень уже ничего не сможет рассказать. Внезапно мои ладони покрылись липким потом. Господи, может, его и убили для того, чтобы не болтал лишнего?
ГЛАВА 7
Встав с пола, я протянула девчонке кухонное полотенце.
– Давай утирай сопли.
Ангелина покорно высморкалась и повторила:
– Так что делать?
– Сейчас поедем к следователю Митрофанову, и ты расскажешь правду.
– Боюсь, – прошептала она.
– Ерунда, – успокоила я. – Не волнуйся, он нормальный мужик, все правильно поймет. Между прочим, на основании твоих «шуточных» показаний Лену Разумову посадили в СИЗО и могут осудить лет эдак на пятнадцать. Ты готова жить с таким грехом на душе, пусть даже за пять тысяч долларов? Уж извини, но, по-моему, сумма маловата. По мне – продаваться, так за более крупные деньги. Кстати, как только Лена окажется на свободе, она тебя отблагодарит, купишь еще одну шубу.
– Мне машина нужна, – тихо пробормотала Ангелина. – В метро надоело, целый день по городу езжу.
– Значит, приобретешь автомобиль, – разрешила я и велела: – Собирайся.
Хозяйка пошла в ванную наводить красоту, я схватилась за телефон. Но следователь не спешил поднять трубку. Наконец я услышала высокий звонкий голос:
– Романова.
– Что? – удивилась я.
– Как – что? – переспросила женщина. – Романова.
– Да.
– Что – да?
– Ну я Романова. Только как вы догадались, что я вам звоню?
Невидимая собеседница звонко рассмеялась:
– Ни о чем я не догадывалась, просто назвалась, это моя фамилия.
– Надо же, – пришла я в полный восторг, – моя тоже. Представляете, как тяжело Ивановым?
Выяснив недоразумение, я попросила Митрофанова.
– Только-только уехал. Звоните в понедельник в десять утра.
– Но мне сегодня надо!
– Ничего не могу поделать. Вернется в понедельник.
Я растерянно положила трубку. Совершенно не предполагала, что майора не окажется на месте.
В кухню вошла причесанная и накрашенная Ангелина.
– Я готова.
– Вот что, поход откладывается до понедельника.
Лина радостно закивала головой. Ишь, как повеселела, узнав, что «смертная казнь» отложена. Еще сбежит за выходные. Сегодня пятница, и впереди у жадной девицы, готовой отправить за жалкие пять тысяч долларов невиновного человека на скамью подсудимых, целых два дня на раздумья. Сейчас я за порог, а она и улетит… Нет, ее следует запугать до последней степени.
– Вот что, котеночек, – проникновенно произнесла я, – имей в виду, выходить из дома тебе нельзя.
– Почему? – удивилась она.
– Человек, убивший Антона, будет теперь за тобой охотиться. Он убирает свидетелей, и ты, моя киска, следующая в очереди к могиле.
– Вы так считаете? – севшим голосом спросила хозяйка.
– Конечно. Так что лучше тихонько пересиди дома. Да еще задерни шторы и на всякий случай не включай свет, вдруг он снайпер.
Девица ринулась к окну и опустила жалюзи.
– Хорошо, – одобрила я. – Значит, так, дверь никому не открывай, в особенности незнакомым мужчинам, за продуктами не ходи и на всякий случай не снимай трубку телефона, пусть думают, что тебя дома нет. Жди меня в понедельник к девяти.
Ангелина трясущейся рукой протянула мне связку ключей.
– Возьмите.
– Зачем?
– Сами откроете, у меня вторые есть.
– Я не поняла, зачем ты мне ключи даешь.
– Я побоюсь даже к двери подойти! Мало ли что!
– В «глазок» посмотришь.
– Нет, боюсь.
Я со вздохом положила ключи в карман. Так даже лучше. На лестнице я с удовлетворением услышала, как за дверью гремят замки, и двинулась к метро. Настроение было прекрасным, даже отвратительная мартовская слякоть под ногами не раздражала. Ну кто бы мог подумать, что все так просто и быстро выяснится? Думается, следователь уже в понедельник отпустит Лену…
Наверное, все люди боятся телефонных звонков, раздающихся глубокой ночью. Ну кто может трезвонить после полуночи? Только если беда или несчастье. Поэтому, когда в четыре утра раздалась звонкая трель, я так и подскочила на кровати. Что еще могло случиться?
– Эй, Лампа, – раздалось в трубке, – у тебя какой размер ноги?
– Тридцать девятый, но вообще надо мерить, – машинально ответила я и тут же заорала: – Сережка, ты откуда?
– Из Майами, – последовал спокойный ответ. – Вот стоим с Кирюшкой в универмаге и мучаемся, какие кроссовки тебе брать.
– В каком универмаге! Ночь ведь!
– Это у тебя, – хмыкнул Сережка. – А тут самый день, другое время.
Если я чего и не могла никогда понять, то как это в Москве час дня, а в Париже одиннадцать утра. Почему?! Только не надо рассказывать про Луну, Солнце и наклон земной оси, осознать сей факт невозможно. Садишься в столице России в самолет, ну, скажем в десять, и прилетаешь в Лондон все в те же десять! Уму непостижимо.
– Эй, Лампец! – кричал Сережка. – А какие ты больше хочешь – на липучках или со шнурками?