Галактический приют
Шрифт:
— Скажите, почему, едва влившись в галактическую семью народов, земляне первым делом открыли сиротский приют? — спрашивал корреспондент с желтыми глазами и фиолетовой кожей.
— Галактический сиротский приют, — деликатно поправлял его Плахотнюк.
— Галактический, — соглашался корреспондент.
— Потому что мир, увы, до сих пор несовершенен, — отвечал полковник Плахотнюк. — И в нем и по сей день встречаются обездоленные. А мы, земляне, всегда готовы протянуть руку помощи тем, кто в ней нуждается. Когда же речь заходит о детях, мы громко, во весь голос готовы заявить: нигде и никогда дети не должны страдать!
— А почему на должность директора был назначен майор военно-космических сил Земли? — задавал новый вопрос корреспондент, покрытый чешуей, с широкими веерообразными плавниками вместо рук.
— Бывший майор военно-космических сил Земли, — уточнял полковник.
— Майор Шутов подал в отставку?
— Майор Шутов в отставку не подавал. Прекратили свое существование военно-космические силы Земли. Данное подразделение было создано в те времена, когда мы не бороздили глубины космоса, не встречались с представителями иных цивилизаций, а потому имели все основания полагать, что за пределами Солнечной системы нас могут ждать не только друзья, но и враги. Теперь же мы твердо уверены: ни одна из цивилизаций, входящих в великую семью Галактической лиги, не имеет агрессивных намерений как в отношении землян, так и в отношении других народов. Поэтому в существовании военно-космических сил Земли нет больше необходимости.
— И все же, бывший военный, — с сомнением пожимал чем-то отдаленно похожим на плечи рыбообразный корреспондент. — Почему именно он?
— У Анатолия Шутова имеется опыт соответствующей работы, — уверенно отвечал Плахотнюк.
— Он педагог? У него есть необходимое для этого образование?
— Да вы только посмотрите на них! — умело уходил от прямого ответа Плахотнюк.
Всю площадь экрана занимала картинка, на которой Суслик нежно прижимался к широкой груди майора Шутова. После этого на лицах одних корреспондентов появлялись умиленные улыбки, другие начинали растроганно помахивать плавниками, третьи в том же эмоциональном ключе принимались щелкать клювами и нежно щебетать, — одним словом, вопрос снимался сам собой.
Собственно, к позированию с Сусликом на руках и сводилась вся роль Шутова на подобных встречах. На случай, если кто-то из инопланетных корреспондентов хотел поговорить лично с директором Галактического сиротского приюта, у Шутова имелось десятка полтора стандартных ответов на не менее стандартные вопросы. Шутову было скучно, но он добросовестно играл отведенную ему роль.
Ежедневно Шутов связывался с Плахотнюком, чтобы переговорить без свидетелей. Ему казалось странным, что при столь широком резонансе идеи создания Галактического сиротского приюта, бешеной посещаемости его сайта до сих пор не найдена родина Суслика. В ответ на все вопросы Плахотнюк отвечал лишь, что делает все возможное. Шутов чувствовал подвох. Но в чем именно, понять не мог.
Прошли обозначенные Плахотнюком две недели. Первоначальный ажиотаж вокруг приюта начал утихать. Новые подопечные в приют не поступали, а Суслик не доставлял много хлопот. Малыш был живым, общительным, а по части сообразительности мог дать сто очков вперед любому из трех оставшихся на станции гениев. Хотя, следует признать, ребята перестали заниматься ерундой и переключились на серьезную работу, что значительно подняло их в глазах директора.
Киру Алексеевну беспокоило одно: с Сусликом не удавалось наладить вербальный контакт. Гении, как ни бились, какие хитроумные программы ни использовали, так и не смогли разгадать язык Суслика. А сам он ни в какую не желал учиться говорить по-русски. Одна из новых воспитательниц, прибывшая на станцию в помощь Кире Алексеевне, даже высказала предположение, что Суслик слишком мал для того, чтобы говорить.
Была у Суслика одна странная особенность — он не желал спать в постели. Даже если вечером Кире Алексеевне удавалось уложить малыша в кроватку и накрыть одеяльцем, утром его непременно находили свернувшимся калачиком под столом или в углу за кроватью. В остальном же это был самый обычный ребенок.
Миновала третья неделя.
К исходу четвертой Шутов, наконец, смог сказать самому себе, что ему удалось-таки наладить работу приюта в соответствии с самым высоким стандартом, каковым для майора являлся боевой лайнер. Теперь Шутов не сомневался: даже если ему придется покинуть приют, работа будет продолжаться в том же, близком к автоматическому, режиме. Как ни странно, такое положение дел устраивало не только директора, но и остальной персонал.
Ситуация круто изменилась в начале пятой недели. В понедельник.
Обычно время после завтрака было самым спокойным, и Шутов удобно устроился у себя в кабинете, намереваясь полистать «Словарь военных цитат». К регулярному чтению этой книги майор пристрастился еще в пору учения в Летной академии и с тех пор всюду брал ее с собой. Едва Шутов пролистнул несколько страниц толстенного фолианта, пока еще не читая, а только наслаждаясь их мягкой фактурой и тихим шелестом, как хлопнула раскрывшаяся мембрана внутренней связи.
— Анатолий Николаевич, у нас проблема, — мрачно возвестил Степан.
— Серьезная? — поинтересовался Шутов.
— Можно и так сказать…
Шутов представил, как Скворцов чешет затылок.
— Говори прямо, — посоветовал Шутов, приготовившись к самому плохому — выходу из строя канализационной системы.
— Нам привезли двух новых подопечных. Или одного… В общем, они сами еще не разобрались.
— Кто? — только и смог произнести ошарашенный Шутов.
— Мормизонцы, — ответил Степан.
— Что — мормизонцы?
Степан понял, что не избежать подробного рассказа.
— Мормизонский торговый корабль вышел из врат и сразу запросил связь с нами… С Галактическим сиротским приютом то есть… Я разговаривал с первым помощником капитана мормизонского корабля. Он сообщил, что старший администратор пересадочной станции «Кощень-7» передал им пару детишек неизвестной расы… Или одного… Ну, в общем, они и сами до конца не разобрались… Как дети оказались на пересадочной станции, никто не знает. Предполагают, что их кто-то забыл… Или нарочно оставил… Одним словом, мормизонцев попросили доставить найденышей в Галактический сиротский приют… К нам то есть…
— Что?! — не то прорычал, не то простонал Шутов.
Услышанное смахивало на бред… Нет — на провокацию! Майор не нуждался в новых воспитанниках! Он не собирался, до конца своих дней прозябать в директорах сиротского приюта, будь он хоть трижды Галактический.
— Анатолий Николаевич…
— Степан! — решительно перебил техника-инженера Шутов. — Найденышей — не принимать!
— Но у нас ведь приют, — робко попытался возразить Скворцов.
— Придумай любой предлог!.. Скажи, что в приюте эпидемия!.. Да, отличная идея! Эпидемия смертельно опасной болезни! Название сам придумай!