Гамлет, принц датский (пер. М. Лозинского)

Шекспир Уильям

Так глубоко потрясены, что тут же

Свои провозглашали злодеянья;

Убийство, хоть и немо, говорит

Чудесным языком. Велю актерам

Представить нечто, в чем бы дядя видел

Смерть Гамлета; вопьюсь в его глаза;

Проникну до живого; чуть он дрогнет,

Свой путь я знаю. Дух, представший мне,

Быть может, был и дьявол; дьявол властен

Облечься в милый образ; и возможно,

Что, так как я расслаблен и печален, –

А над такой душой он очень

мощен, –

Меня он в гибель вводит. Мне нужна

Верней опора. Зрелище – петля,

Чтоб заарканить совесть короля.

(Уходит.)

Акт III

Сцена 1

Комната в замке

Входят король, королева. Полоний, Офелия, Розенкранц и Гильденстерн.

Король

И вам не удается разузнать,

Зачем он распаляет эту смуту,

Терзающую дни его покоя

Таким тревожным и опасным бредом?

Розенкранц

Он признается сам, что он расстроен,

Но чем – сказать не хочет ни за что.

Гильденстерн

Расспрашивать себя он не дает

И с хитростью безумства ускользает,

Чуть мы хотим склонить его к признанью

О нем самом.

Королева

А как он принял вас?

Розенкранц

Со всей учтивостью.

Гильденстерн

Но и с большой натянутостью тоже.

Розенкранц

Скуп на вопросы, но непринужден

В своих ответах.

Королева

Вы не домогались,

Чтоб он развлекся?

Розенкранц

Случилось так, что мы перехватили

В дороге некоих актеров; это

Ему сказали мы, и он как будто

Обрадовался даже; здесь они

И, кажется, уже приглашены

Играть пред ним сегодня.

Полоний

Это верно;

И он через меня шлет просьбу вашим

Величествам послушать и взглянуть.

Король

От всей души; и мне отрадно слышать,

Что к этому он склонен. –

Вы, господа, старайтесь в нем усилить

Вкус к удовольствиям.

Розенкранц

Да, государь.

Розенкранц и Гильденстерн уходят.

Король

Оставьте нас и вы, моя Гертруда.

Мы, под рукой, за Гамлетом послали,

Чтоб здесь он встретился как бы случайно

С Офелией. А мы с ее отцом,

Законные лазутчики, побудем

Невдалеке, чтобы, незримо видя,

О встрече их судить вполне свободно

И заключить по повеленью принца,

Любовное ль терзанье или нет

Его так мучит.

Королева

Я вам повинуюсь. –

И пусть, Офелия, ваш милый образ

Окажется счастливою причиной

Его безумств, чтоб ваша добродетель

На прежний путь могла его наставить,

Честь принеся обоим.

Офелия

Если б так!

Королева уходит.

Полоний

Ты здесь гуляй, Офелия. – Пресветлый,

Мы скроемся.

(Офелии.)

Читай по этой книге,

Дабы таким занятием прикрасить

Уединенье. В этом все мы грешны, –

Доказано, что набожным лицом

И постным видом мы и черта можем

Обсахарить.

Король

(в сторону)

Ах, это слишком верно!

Как больно мне по совести хлестнул он!

Щека блудницы в наводных румянах

Не так мерзка под лживой красотой,

Как мой поступок под раскраской слов.

О, тягостное бремя!

Полоний

Его шаги; мой государь, идемте

Прочь.

Король и Полоний уходят.

Входит Гамлет.

Гамлет

Быть или не быть – таков вопрос;

Что благородней духом – покоряться

Пращам и стрелам яростной судьбы

Иль, ополчась на море смут, сразить их

Противоборством? Умереть, уснуть –

И только; и сказать, что сном кончаешь

Тоску и тысячу природных мук,

Наследье плоти, – как такой развязки

Не жаждать? Умереть, уснуть. – Уснуть!

И видеть сны, быть может? Вот в чем трудность;

Какие сны приснятся в смертном сне,

Когда мы сбросим этот бренный шум, –

Вот что сбивает нас; вот где причина

Того, что бедствия так долговечны;

Кто снес бы плети и глумленье века,

Гнет сильного, насмешку гордеца,

Боль презренной любви, судей медливость,

Заносчивость властей и оскорбленья,

Чинимые безропотной заслуге,

Когда б он сам мог дать себе расчет

Простым кинжалом? Кто бы плелся с ношей,

Чтоб охать и потеть под нудной жизнью,

Когда бы страх чего-то после смерти –

Безвестный край, откуда нет возврата