Ганимед
Шрифт:
Он через силу кисло улыбнулся, – а вот потом, если ваше предложение останется в силе…Трумен, неопределённо пожав плечами, внёс в штатные списки корпорации необходимые поправки и с дежурной любезностью пожелал ему успехов в личной жизни.
– Индюк надутый! Ты даже представить себе не можешь, какой куш меня ждёт здесь, на Земле. Так что отправляйся сам на эту долбанную Луну! – прошипел Фьюго, выходя из здания корпорации.
В последние, особенно тоскливые дни, которые Джон провёл на Луне в стенах своей лаборатории, он продумал всё до мелочей. В его планы входило стать богатым, нет, – самым богатым человеком планеты. Ему оставалось только претворить свои грандиозные планы в жизнь. Прежде
Джон поставил на стол сразу шесть кружек эля, выдержал тяжёлый взгляд Боба, заметно раздобревшего с момента их последней встречи. Жирные складки на бычьей шее наползали уже чуть ли не на макушку лысого черепа. Маленькие круглые глазки зятя подозрительно сверлили Фьюго.
Рибли, честно говоря, недолюбливал этого чистюлю. Но почему не выпить с ним за встречу? Он залпом осушил одну кружку и принялся за другую. Джон, отхлебнув несколько глотков напитка, с горячностью рассказал ему о своих планах, не упомянув лишь о том, как на самом деле ему достался секретный состав нового металла.
– Так ты говоришь, что субмарина, покрытая этим металлом, не может быть обнаружена любыми известными способами и средствами?
– Ты попал в самую точку, Боб.
– И обычное стрелковое оружие не оставляет на нём даже царапин?
– Я тебе ещё раз повторяю, – этот металл в пять раз прочнее, чем любые новейшие суперсплавы, в том числе и те, что применяют для бронезащиты!
В глубине глаз Боба заплясали азартные огоньки. Он, чуть наклонившись, нюхнул какой-то гадости из горлышка плоского пластмассового флакончика и с наслаждением сделал несколько глубоких вдохов и выдохов.
– А знаешь, Джон, на этом можно срубить реальные бабки. Я кое-что понимаю в этих колбасных обрезках и сразу хочу тебе сказать – я на твоей стороне. Ты уже придумал название своему детищу?
– Да, я назвал его «кентаврий».
– Ну что ж, рули, капитан. Я так хочу надрать кому-нибудь задницу, особенно своим бывшим боссам, если они попадутся под мою горячую руку.
– Боб, к чёрту мелкие обиды. Скоро тебе представится возможность надрать задницу любому, кто станет у нас на пути, только, чур – никому, даже моей сестре ни слова, – задумчиво произнёс Фьюго, потянувшись за последней кружкой эля.
ГЛАВА 3.
Стахова, прошедшего через боевые будни антитеррора, назначили командиром третьего взвода вновь сформированной роты Голубых Патрулей. Командирами первого и второго взводов, соответственно стали крымчанин Николо Гайда и белорус Михась Берест. За день до отлёта командир роты, серб Владин Додич собрал десантников в конференц-зале базы подготовки.
– Итак, братья-славяне, месяц, который вы провели на полигоне Патрулей, полагаю, не прошёл даром. После отсева «неандертальцев», «питекантропов» и прочих бездельников и неумех, вы и только вы отныне становитесь элитным подразделением, на которое возлагается задача…
И он пространно объяснил, в чём заключается задача, и что нужно сделать, чтобы знания в области астронавигации, военного дела, систем безопасности и прочее, и прочее, приобретённые здесь, не пропали зря. Додич был крупным, атлетически сложенным человеком. Его чёрные вьющиеся волосы при каждом движении головы вздыбливались,словно змеи на голове медузы Горгоны. Рокочущий бас запросто перекрывал нестройный гул, стоящий в зале. Он был военным в пятом поколении и часто разбавлял свою речь незатейливыми армейскими шуточками и анекдотами, отчего атмосфера в зале стояла отнюдь не гнетущая, как это всегда бывало перед непростым, а то и опасным заданием, а словно здесь собрались обсудить гламурный вопрос – брать нам девочек на пикник или устроить мальчишник.
– Как вы знаете, Польша, наполовину съеденная Халифатом, так и не примкнула к Восточно-Славянскому Альянсу и решила остаться в составе Западного. Так вот, по договору с их альянсом в нашу роту включены три поляка-наблюдателя. Все трое будут находиться у тебя, Гайда.
Павел искоса посмотрел на сидевшего через два человека от него комвзвода-1. Длинные косые баки, пышные, подкрученные вниз усы, волосатые руки и грудь. Когда-то его украинские предки, наравне с русскими, приняли решение выйти из Украины, объятой майдановщиной и остались жить уже в русском Крыму. Уж как к нему ни подкатывались хохлы с той стороны Перекопа, чтобы он влился в ОПД, (освободительное партизанское движение) и помогал громить «оккупантов». Бандеровскую нечисть и полвека, прошедшие с тех времён, не успокоили. Ребята рассказали ему, что бандеровцы в отместку за отказ сотрудничать с ними, вырезали всю его семью.
– Да нехай. Мои трое хлопцев по этому же договору тоже у них харчуются, так что не забидим.
– Вот и ладненько. Отлёт назначен на завтра. Пойдём на трёх кораблях. Драккеры, боекомплекты, провиант и прочее снаряжение уже погружены. Я лечу на «Орле» вместе со взводом Гайды. На «Ястребе» летит Берест со своими людьми, а ещё к вам добавится смена вахты рудников. Ты, Стахов, со взводом оседлаешь «Беркут». У тебя самый драгоценный груз, – он улыбнулся и подмигнул, – с тобой летит группа учёных, а в её составе две девушки-красавицы, так что смотрите там, не слишком отвлекайтесь от дел, а то с курса собьётесь.
Ребята заржали и дружно повернулись к Павлу, у которого от такого неожиданного внимания покраснели, наверное, даже корни волос.
– «Ага, держи карман шире. Буду я ещё на девочек отвлекаться. Тут такие дела начинаются, не до лямуров будет».
Додич, проведя последний смотр готовности десантников на плацу городка базы, распустил всех для подготовки к отлёту. Павел, не торопясь побрёл к блоку пилотов. Ему нужно было уточнить кое-какие детали по размещению своих людей на вверенном корабле. Пройдя по неширокому коридору, освещённому не ярким светом, мимо двух дверей, он увидел табличку: «Беркут» и подставил лицо к экрану идентификатора. После небольшой паузы дверь автоматически открылась, и он вошёл в просторный тамбур, из которого шёл только один короткий коридорчик. С каждой стороны коридора было по две двери.
– «Ага, вот и надпись: Первый пилот».
Объектив видеофона лениво скользнул по фигуре Павла, и тотчас послышался щелчок замка открывшейся двери. Его слуха коснулись стенания восходящей поп-дивы Снежаны. У дальней стены за столом сидели и непринуждённо о чём-то болтали трое. Парень, лицо которого показалось Стахову знакомым и две девушки, одновременно повернули головы в сторону гостя. Девушка, что была слева, сидела вполоборота к нему, и Павел заметил её нос с характерной кавказской горбинкой и чёрные, коротко стриженые волосы. Ничего примечательного в ней он больше не заметил, тем более, что его внимание уже переключилось на вторую девушку. Она сидела лицом ко входу, и когда Стахов встретился с ней взглядом, что-то словно щёлкнуло в его мозгу, отключая другие объекты внимания. Огненно рыжие, словно пропитанные солнечным светом волосы до плеч… Чуть прищуренные, большие голубые глаза… Грациозно изогнутая шея, которую обрамляла лёгкая цепочка с красивым красным аломитом…