Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный
Шрифт:
Судя по картинкам, ящерный Народ управлял миром кратера. Тут были и другие формы жизни: слоноподобные танды — животные для переноски грузов; похожие на белок эроны жили под землей, занимались сельским хозяйством при малом освещении и два раза в год застенчиво выходили, чтобы обменять зерно на жидкую резину, производимую Народом; еще были гиби, гигантские пчелы, также дружившие с Народом. Они снабжали пещерных жителей медом и воском, а в обмен получали убежище во время Великих Туманов.
Народ был высокоцивилизованным. Руками они делали только тонкую резьбу или ювелирные изделия, а все остальное — металлическую одежду, пищу — делали машины; они же убирали урожай, выкапывали новые жилища.
Освобожденные от физического труда, люди стали приобретать знания. Ург показывал на экране обширные лаборатории, громадные научные библиотеки. Однако все они знали, что в самом начале их учили Древние Существа другой расы, которая ранее правила миром Тэйв. И сам Народ появился в результате направленной эволюции и экспериментов, проведенных Древними.
Вся их мудрость заботливо охранялась, но от кого или от чего — Ург не говорил, только утверждал, что существует вполне реальная опасность. Что-то об этом было записано на голубой стене кратера, что-то, что оспаривало владычество Народа.
Гарайн хотел было продолжать расспросы, но зазвучал гонг.
— Пора обедать, — сказали ему. — Пошли.
Они пришли в большую комнату с тяжелым столом из белого камня, идущим вдоль трех стен, и скамейками перед ним. Ург сел и нажал на круглую ручку в столе, предложив Гарайну сделать то же. Стена напротив них раскрылась и появилось два подноса. На подносе стояла тарелка с горячим мясом под вкусным соусом, каменная чашка с овсянкой и кисть каких-то плодов прямо на ветке с листьями. Ана смотрела так тоскливо, что Гарайн отдал фрукты ей.
Народ ел молча. Закончив, быстро вставал, и подносы исчезали в стене. Гарайн обратил внимание, что здесь были одни мужчины, и вспомнил, что еще ни разу не видел женщин. Он рискнул спросить. Ург рассмеялся.
— Ты думаешь, что в Пещерах нет женщин? Ну, что ж, пойдем в Зал Женщин, и сам увидишь.
В Зале Женщин захватывало дух от богатства камней, на которые можно было выкупить целую страну. Камни сверкали на куполообразном потолке, на расписных стенах. Здесь находились женщины и девушки Народа. Их темные тела покрывали платья из серебряной сетки. На каждом пересечении нитей сидели крошечные камешки, словно женщины были покрыты сверкающей чешуей.
Их было немного — наверное, не более ста. Некоторые держали на руках свои уменьшенные копии, которые таращились на Гарайна круглыми желтыми глазами и робко сосали кончики темных пальцев.
Женщинам поручалась самая тонкая ювелирная работа, и они с гордостью показывали незнакомцу свое рукоделие. В дальнем конце холла изготавливалась удивительная вещь: серебряная сетка, которая служила основой для платьев, была укреплена, и три женщины вставляли в каждое микроскопическое отверстие маленький розовый камень. Кое-где они клали по узору крошечные изумруды или пламенные опалы, так что в конце концов получалась радуга.
Одна из работавших погладила рукой платье и, искоса взглянув на Гарайна, с легким поддразниванием в голосе объяснила:
— Это для Дочери, когда она взойдет на трон.
Дочь? Как это говорил Лорд Народа? «Этот юноша достоин быть мужем Дочери». Но ведь Ург говорил, что Древние ушли из Тэйва.
— Кто это — Дочь?
— Трэла Света.
— Где она?
Женщина вздрогнула, в глазах ее появился страх.
— Трэла лежит в Подземелье Мрака.
Подземелье Мрака? Имеется в виду, что Трэла умерла? Значит, он, Гарайн Фитерстон — жертва для какого-то ритуального жертвоприношения, которое соединит его с мертвой?
Ург дотронулся до его руки.
— Нет. Трэла еще не вошла в Место Предков.
— Ты читаешь мои мысли?
Ург засмеялся.
— Мысли читать легко. Трэла жива. Сэра служила Дочери, когда та была еще среди нас. Сэра, покажи, пожалуйста, Трэлу, какая она была.
Женщина подошла к зеркалу, вделанному в стену, такому же, каким пользовался Ург для уроков языка, и, пристально вглядевшись в него, подозвала летчика.
Зеркало затуманилось, и он увидел, как сквозь стекло, комнату со стенами и потолком из розового кварца. На полу лежал толстый розовый с серебром ковер. В центре находилось ложе из груды подушек.
— Комната Дочери, — возвестила Сэра.
Подвижная панель в стене отошла, и в комнату вошла женщина. Очень молодая, почти ребенок. Счастливая улыбка пухлых алых губ, радостный блеск фиолетовых глаз. Сложена она была как человек, но красоты неземной. Нежные краски слабо играли на ее жемчужно-белой коже, и Гарайну вспомнился перламутр с его переливами от света к тени. Иссиня-черные волосы спускались до колен. Платье из серебряных нитей опоясывалось под грудью темно-розовыми драгоценными камнями.
— Такой была Трэла, когда Темные Силы взяли ее, — сказала Сэра.
Ург опять засмеялся, услышав разочарованный вздох Гарайна, когда изображение исчезло.
— Зачем тебе жалеть о видении, когда сама Дочь ждет тебя? Тебе остается только вывести ее из Подземелья Мрака…
— Где это Подземелье… — Гарайна прервал трезвон гонга.
— Темные силы! — воскликнула Сэра.
Ург пожал плечами.
— Если уж они не щадят Древних, можем ли мы надеяться на спасение? Пойдем в Тронный Зал.
Перед нефритовым троном Лорда Народа стояла небольшая группа людей-ящеров и двое носилок. Когда Гарайн вошел, Лорд произнес:
— Пусть иноземец подойдет ближе и посмотрит на работу Темных Существ.
Гарайн неохотно подошел и остановился у носилок. Лежавшие на них изо всех сил старались передать сообщение, прерывая его стонами и криками агонии. Это были люди Народа, но кожа их была не черного, а зеленого с плесенью цвета.
Лорд наклонился вперед.