Гарпия с пропеллером (Долг платежом опасен)
Шрифт:
Но утром, не увидев сожителя на диване, Рита испугалась, вбежала на кухню...
Потом она без конца спрашивала у врача, констатировавшего смерть Федора:
– Ну почему, почему, почему?
Доктор пожал плечами:
– Вскрытие покажет. Думается, дело в водке, выпил эрзац - и готово.
Патологоанатом вынес вердикт: Федор отравился метиловым спиртом.
Рита бросилась разыскивать Николая, телефона его она не знала, а блокнотик, куда Мыльников записывал нужные номера, куда-то подевался.
Только через
– Ты из-за своей жадности купил бутылку на помойке! Из-за тебя погиб Федор!
Но потом ей в голову пришла простая мысль.
Поллитровка была одна, значит, пили они вместе, но Коля-то живой... Следовательно, он каким-то образом ухитрился подсунуть приятелю отраву.
Надо было сообщить о подозрениях в милицию.
Рита вытащила из "Волги" блокнотик и попросила нового шофера:
– Запиши мои телефоны и, когда явятся из легавки, дай их ментам. Пусть мне звонят, с Фединой квартиры я к себе съеду.
Но ей никто так и не позвонил. Рита сходила в районное отделение, но дальше дежурного не прошла.
– Отравили, говоришь, - хмыкнул противный лысый мужик в форме, - ну, ну... А ты ему кто будешь, жена?
– Нет, - ответила Рита, - мы не расписаны.
– Значит, сожительница, - с удовольствием подчеркнул дежурный, ладно, ступай, позвонит следователь.
Но к Рите никто так и не обратился. Очевидно, милиционеры посчитали, что нахлебавшийся технического спирта шофер никому не интересен, и закрыли дело, не успев возбудить его.
Получив блокнот, Рита позвонила Николаю и заорала:
– Ты убил Федю!
– С ума сошла, - закричал в ответ тот, - сдурела, да? Давай встретимся!
– Ни за что, - рявкнула Рита, - я сейчас в милицию пойду!
– Дура!– взвизгнул Николай.– Ну погоди, ща приеду, мало не покажется!
Рита испугалась, что противный Махов и впрямь примчится к ней, покидала немудреные вещички в сумку и выскочила из квартиры. Больше она не возвращалась туда, где когда-то была счастлива.
У Мыльникова не было родственников, и жилплощадь, очевидно, отошла государству. Рита вернулась к себе, устроилась на работу в "Золотой шар", жизнь ее в корне изменилась.
– Если кто и стырил сумочку, то это Колька, - закончила она рассказ. Потом, понизив голос, добавила:
– Знаете, он, кажется, сидел.
– Почему вы сделали такой вывод?
– Вид у него жуткий, - пояснила официантка, - прямо Чикатило, а не человек, очень противный.
Я усмехнулась. Внешность бывает обманчива.
Когда я была преподавателем французского языка, вместе со мной на кафедре работал Виталий Леонтьевич Аристархов, похожий на упыря, на самом деле интеллигентнейший человек, профессор. Институт наш находился на отшибе, в глухом углу, и первокурсницы, столкнувшись на улице в темноте с Виталием Леонтьевичем, пугались до обморока. Один раз профессор пришел на кафедру и растерянно сказал:
– Что мне делать?
– Случилась неприятность?– спросила я.
Аристархов покрутил в руках красивое дамское портмоне.
– Пошел поужинать, у меня "окно" перед вечерней лекцией. Возвращаюсь, навстречу девочка идет, явно наша студентка, тут другим делать нечего...
– Ну, - поторопила я медлительного мужика, - дальше!
Виталий Леонтьевич пожал плечами:
– Я совершенно машинально кивнул ей. Вдруг эта девица затряслась, аки осиновый лист, побелела, сует мне в руки кошелек и бормочет: "Вот, возьмите, только меня не трогайте!" Я растерялся, а она рысью побежала к метро. Начал кричать, не останавливается, только быстрей летит. Что теперь делать, ума не приложу.
– Надо объявление повесить: "Найден кошелек, обращайтесь на кафедру иностранных языков", - посоветовала я.
– Но почему она так поступила?– недоумевал профессор.
Я посмотрела в его лицо. Маленькие глазки поблескивали из глубоких глазниц, почти лысый череп, словно своеобразная компенсация отсутствия волос на голове - брови, черные, кустистые, угрожающе сведенные к переносице, нос курносый, с вывернутыми ноздрями и ярко-красные влажные "негритянские" губы. При этом учтите, что профессор Аристархов чуть-чуть не дотянул до метра девяноста, весил больше ста килограммов, имел пудовые кулаки. Меньше всего Виталий Леонтьевич был похож на кабинетного ученого, чьи труды переведены на тридцать языков. Я знала, что он безобиден, словно новорожденный кролик, и то иногда вздрагивала, оказываясь с ним наедине, а каково тем, кто видел его впервые?..
– Отвратительный тип, - негодовала Рита, - просто мерзкий!
– Дайте мне его телефон.
Рита призадумалась:
– Не помню.
– А где блокнотик Федора?
– Выбросила.
– Отчество его знаете?
– Чье?
– Николая.
– Нет, только имя и фамилию.
Я было приуныла.
– Вот дорогу могу объяснить, - промямлила бестолковая Рита, - мы были у него в гостях на день рождения.
– Покажете?
Она кивнула:
– После работы.
– Когда заканчиваете?
– В пять вечера смена придет.
Пришлось до семнадцати шляться по городу.
От тоски я съела два гамбургера, выпила шоколадный коктейль и купила Мане хорошенькую керамическую собачку. Не успела положить покупку в сумку, как зазвонил мобильный.
– Даша, - затрещал Кирюшка Когтев, - все в порядке, Машка поживет у меня.
– Спасибо, милый, что ты ей сказал?
– У нас есть щенок, будто мы не знаем, как за ним ухаживать.
Я чуть не уронила только что приобретенную фигурку: