Гарри Диксон. Дорога Богов(Повести)
Шрифт:
Господин Тейппл
Сойкина Балка была пуста. Ничего удивительного, поскольку после двойного убийства жители Мэривуда не рисковали прогуливаться по лесу. И Гарри Диксон мог вести расследование, не опасаясь, что его потревожат любопытные или надоедливые люди.
Он не надеялся обнаружить что-либо, ибо местность была крепко истоптана сначала властями, потом людьми, жадными до новостей. Единственными следами преступления были несколько почерневших капель на коре величественного дуба.
Негромкие быстрые постукивания заставили
— Господин дятел ищет пропитание, — с улыбкой сказал сыщик и проследил за неутомимой птицей.
Но его взгляд не оказался бесполезным, а стал вдруг очень внимательным. Когда дятел исчез в густой листве, Диксон по-прежнему смотрел вверх, словно искал решение в кроне дуба. Было ли оно там? Быть может…
Его взгляд привлекла сломанная ветка, потом другие ветки, на которых остались следы довольно свежих изломов.
Он охотно предпринял бы попытку вскарабкаться на дерево, но ствол был довольно гладким, толстые ветви находились на довольно большой высоте, и ему пришлось временно отказаться от попытки забраться на дуб.
Но опытный глаз сыщика разглядел примятые листья, царапины, — словом все, что нарушало наряд короля леса.
«Словно крупная обезьяна побывала там», — мелькнула первая мысль. Но он тут же отказался от нее. Жизнь крупных зверей джунглей была ему довольно хорошо известна, чтобы остановиться на этой мысли. Самый крупный четверорукий, будь это даже орангутанг или горилла, проходит сквозь листву, не потревожив ни ветки, как и самый скромный воробушек.
Он застыл на некоторое время, раздумывая, пока не вернулся дятел. Присутствие этого древолаза и его настойчивое желание не покидать дуб дали ему новый повод для размышлений.
«Птица ищет паразитов под корой, но пользуется появившимися трещинами в коре, чтобы поймать оказавшихся на открытом воздухе насекомых. Кто-то сидел там, не особо заботясь об осторожности. Мы вернемся к этому, если понадобится…»
В лесу было проложено множество протоптанных тропинок. Они позволили сыщику довольно быстро прочесать лес. Вскоре он очутился на илистых берегах синего болота, чью репутацию также испортило преступление.
Здесь ему не пришлось долго искать.
Он нашел сломанные ветки, обвисшую листву, кору, поврежденную грубой обувью.
На этот раз неровности на старом красном буке позволили ему легко вскарабкаться наверх. Он поднялся по бугристому стволу и вскоре попал в крону бурых листьев.
Внезапно он издал характерный свист, который был хорошо известен Тому Уиллсу, когда сыщик отыскивал важный след. Его правая рука угодила в растекшийся по стволу сок. Вокруг было множество недавно сломанных веток. Гарри Диксон устроился на толстой ветви, осмотрел повреждения и проворчал:
— Это случилось совсем недавно… И это случилось не в день убийства… Ну, нет! Клянусь, не более получаса назад кто-то сидел на этом же месте и изучал верхнюю крону.
Но он тщетно оглядывался вокруг, пытаясь обнаружить хоть клочок материи, зацепившейся за шероховатый ствол. Дерево отказывалось показывать ему что-либо, кроме ран.
Он собирался спускаться вниз, и его ноги искали опору на стволе дерева, когда до него донесся пронзительный голос.
— Бандюга, я вас убью, если вы слезете!
Нога детектива нащупала выступ, и, несмотря на угрозу, он приземлился на обе ноги.
Грянул выстрел, и пуля просвистела рядом с его ухом.
Прятаться было поздно.
Сыщик раскинул руки и грохнулся на землю, покрытую подушкой мха и перегноя, смягчив его падение.
Раздался испуганный вопль, кусты задрожали — кто-то в отчаянии убегал прочь.
Гарри Диксон увидел, как в кустах исчезала чья-то темная фигура. Он тут же бросился вслед за убегавшим человеком.
Кустарник был густым, и человек с трудом пробивался сквозь заросли. Сыщик, более умелый в подобных упражнениях, с каждой секундой настигал беглеца. Он уже различал его прерывистое дыхание, когда раздался второй выстрел. Но пущенная наугад пуля затерялась в кустах. Сыщик различил человека, который стремительно убегал по поперечной тропинке.
— Еще шаг, и я буду стрелять! — рявкнул он, целясь из револьвера.
Беглец удивленно вскрикнул и обернулся.
— Господин Диксон!.. Как, это вы? Слава богу!
Интонации выражали такое искренне удивление, что было трудно ошибиться.
— Господин Тейппл!
Пивовар-поэт бросил оружие и вскинул вверх руки.
— Благодарю Бога, что я плохой стрелок! — воскликнул он.
— А как рад я, господин Тейппл! — насмешливо ответил сыщик.
— Я думал… Я думал… — пробормотал пивовар.
— Скажите лучше, о чем вы думали, господин Тейппл. Думаю, мне это будет крайне интересно…
Но лунообразное лицо пивовара помрачнело и стало непроницаемым.
— Я решил, что это… ОН.
— Убийца из Сойкиной Балки и Синего Болота?
— Да…
Гарри Диксон оглядел дрожащего невысокого и добродушного мужчину, губы которого побледнели.
— Вы думали, господин Тейппл, что найдете его здесь?
Человек бросал испуганные взгляды вокруг.
— Да… Нет… то есть…
— Так же вы поступили в Сойкиной Балке. Вы не очень ловкий древолаз. И если я не нашел обрывков вашей одежды, то только потому, что на вас пиджак из промасленный кожи, прекрасной материи для подобных акробатических упражнений. Но почему вы искали преступника на деревьях, а не на земле, господин Тейппл?
Пивовар лихорадочно облизал пересохшие губы.
— Не знаю…
Гарри Диксон бросил на него суровый взгляд.
— Послушайте, господин Тейппл, вы поставили меня в затруднительное положение. Я имею право подозревать вас и даже тут же вас арестовать!
— Но я не убийца, господин Диксон!
— Я готов вам поверить и, честно говоря, ни секунды не думал предъявлять вам обвинение. Но вы не оказываете правосудию должной помощи, которую я вправе требовать от вас. И, поступая так, вы становитесь сообщником гнусного преступника.