Гарри Поттер и Кубок огня
Шрифт:
– Что ж, – мистер Уизли слегка развел руками, подыскивая слова, чтобы прервать очень неприятное молчание. – У вас тут очень… э-э-э… уютно…
Поскольку в настоящий момент обычно безупречная комната была покрыта пылью и усеяна обломками кирпичей, его замечание не нашло у Дурслеев теплого отклика. Дядя Вернон побагровел, а тетя Петуния снова прикусила язык. Однако они были слишком напуганы и не посмели заговорить.
Мистер Уизли озирался. Он обожал все, что имело отношение к муглам. Чувствовалось: у него руки чешутся исследовать телевизор и видеомагнитофон.
– Работают на эклектричестве? – сказал он со знанием дела. – Да-да, вот штепсели. Знаете, я собираю штепсели, – добавил он, обращаясь к дяде Вернону. – И батарейки. У меня огромная коллекция батареек. Жена считает меня сумасшедшим, и тем не менее…
Дядя Вернон, совершенно очевидно, тоже считал его сумасшедшим. Он незаметно подвинулся вправо и загородил тетю Петунию, видимо опасаясь, что мистер Уизли может наброситься в любую минуту.
В комнате снова появился Дудли. Гарри услышал громыхание своего сундука по лестнице и понял, что эти страшные звуки выгнали двоюродного брата из кухни. Не сводя перепуганных глаз с мистера Уизли, Дудли по стеночке пробрался к родителям и попытался спрятаться у них за спинами. Туша дяди Вернона легко прикрывала тетю Петунию, но, к несчастью, не могла спрятать сына.
– А-а, это же твой кузен, Гарри? – заговорил мистер Уизли, опять храбро пытаясь завязать вежливую беседу.
– Угу, – кивнул Гарри, – это Дудли.
Они с Роном посмотрели друг на друга, но срочно отвели глаза; их так и разбирал смех. Дудли держался за задницу, будто боялся, что она вот-вот отвалится. Мистера Уизли такое странное поведение всерьез обеспокоило. Когда он снова заговорил, по его тону стало понятно, что он считает Дудли таким же ненормальным, каким Дурслеи считают его самого, только мистер Уизли испытывал скорее жалость, нежели страх.
– Хорошо проводишь каникулы, Дудли? – ласково спросил он.
Дудли взвизгнул. Гарри увидел, как пальцы кузена еще сильнее впились в массивные ягодицы.
Вернулись близнецы с сундуком, осмотрелись. При виде Дудли их лица озарились одинаковыми улыбками, не предвещавшими ничего хорошего.
– А-а, отлично, – сказал мистер Уизли. – Что ж, пожалуй, пора.
Он засучил рукава мантии и вытащил волшебную палочку. Дурслеи как один вжались в стену.
– Инцендио! – произнес мистер Уизли, направив палочку на пролом в стене.
В камине мгновенно вспыхнуло яркое пламя, бодро потрескивая, словно горело уже много часов. Мистер Уизли достал из кармана мешочек на завязках, извлек оттуда щепотку муки и бросил в огонь. Пламя сделалось изумрудно-зеленым и высоко взметнулось.
– Отправляйся, Фред, – велел мистер Уизли.
– Иду, – отозвался Фред. – Ой, нет… подожди…
У него из кармана выпал пакет со сладостями. Содержимое раскатилось во все стороны – большие толстые помадки в ярких фантиках.
Фред пошарил по полу, рассовал конфеты по карманам, потом весело помахал Дудли и шагнул в огонь с криком: «Гнездо!» Тетя Петуния тихонько охнула и содрогнулась. Раздался шелестящий свист, и Фред исчез.
– Теперь ты, Джордж, – распорядился мистер Уизли, – с сундуком.
Гарри помог Джорджу донести сундук до камина и перевернуть на попа, чтобы удобнее было держать. Снова крик: «Гнездо!», снова шелестящий свист, и Джордж тоже улетучился.
– Рон, ты следующий, – велел мистер Уизли.
– До свидания, – с воодушевлением сказал Рон Дурслеям. Широко улыбнулся Гарри, вошел в огонь и с криком «Гнездо!» исчез.
Остались только Гарри и мистер Уизли.
– Что ж… тогда до свидания, – обратился к Дурслеям Гарри.
Те не ответили. Гарри направился к огню, но едва ступил на край камина, мистер Уизли придержал его за плечо. Он взирал на Дурслеев с нескрываемым изумлением.
– Гарри с вами попрощался, – укоризненно произнес он. – Вы что, не слышали?
– Это не важно, – пробормотал ему Гарри, – мне все равно.
Но мистер Уизли руку не убрал.
– Вы же не увидите племянника до следующего лета, – с негодованием сказал он дяде Вернону. – Должны же вы попрощаться?
Лицо дяди Вернона мучительно исказилось. То, что его учит хорошим манерам негодяй, который пару минут назад раздолбал стену в его же доме, явно причиняло ему тяжкие страдания.
Но в руке у мистера Уизли была палочка, и дядя Вернон, бросив на нее осторожный взгляд, весьма неохотно выдавил:
– До свидания.
– До встречи! – Гарри занес ногу над зеленым пламенем, и его обдало приятным теплом.
Тут, однако, позади раздался ужасающий сдавленный кашель. Тетя Петуния закричала.
Гарри резко обернулся. Дудли уже не стоял за спиной у родителей. Он упал на колени у кофейного столика. Он давился, пытаясь выплюнуть какую-то странную багровую, скользкую штуку в добрый фут длиной. Спустя секунду полнейшего недоумения Гарри разглядел, что эта штука – язык Дудли, а на полу перед ним валяется яркий фантик.
Тетя Петуния бросилась на колени рядом с сыном, схватила распухший язык и предприняла героическую попытку выдернуть его изо рта; неудивительно, что Дудли завопил и начал давиться еще сильнее, отбиваясь от матери. Дядя Вернон громко завывал и размахивал руками, а мистер Уизли перекрикивал весь этот гвалт.
– Успокойтесь, я все исправлю! – орал он, надвигаясь на Дудли с вытянутой палочкой.
Тетя Петуния заверещала пуще прежнего и закрыла Дудли своим телом.
– Да что вы, в самом деле! – в отчаянии воскликнул мистер Уизли. – Это же ерунда – из-за конфеты – мой сын Фред – обожает розыгрыши, знаете ли, – но тут всего лишь дутое заклятие – по крайней мере, я так думаю – пожалуйста, успокойтесь, я все исправлю…
Это отнюдь не успокоило Дурслеев – наоборот, они вовсе ополоумели; тетя Петуния захлебывалась рыданиями и тянула Дудли за язык, очевидно задавшись целью непременно его оторвать; Дудли изнемогал под двойной тяжестью языка и матери, а дядя Вернон, абсолютно потеряв контроль над собой, схватил с буфета фарфоровую статуэтку и швырнул ею в мистера Уизли. Тот пригнулся, и фигурка разбилась во взломанном камине.
– Да что же это такое! – сердито вскричал мистер Уизли, потрясая палочкой. – Я же хочу помочь!