Гарри Поттер и Орден Феникса
Шрифт:
Эльф не обращал никакого внимания ни на Гарри, ни на кого-либо другого и вёл себя так, как будто никого не видит. Пошатываясь из стороны в сторону, он зашаркал в дальний конец комнаты, безостановочно бормоча себе под нос хриплым, низким голосом, напоминающим кваканье лягушки-быка:
— …воняет как сточная канава, бандит до мозга костей, только и она не лучше, жалкая предательница, загадила вместе со своими ублюдками дом моей дорогой хозяйки, бедная, бедная моя хозяйка, если бы она только знала, если бы знала, кого они понатащили
— Привет, Шкверчок, — очень громко сказал Фред, громко хлопнув дверью.
Домовый эльф замер на месте, прекратил бормотать и очень неубедительно вздрогнул от удивления.
— Шкверчок не заметил молодого хозяина, — проговорил он, поворачиваясь и кланяясь Фреду. И, не поднимая глаз от ковра, отчётливо добавил: — мерзкого отпрыска предателей нашего дела.
— Что-что? — переспросил Джордж. — Не расслышал последних слов.
— Шкверчок ничего не говорил, — ответил эльф, кланяясь Джорджу, и, вполголоса, но очень внятно произнёс: — а вот и его гадкий близнец. Пара вонючих мартышек.
Гарри не знал, смеяться ему или плакать. Эльф распрямил спину, обвёл всех злобным взглядом и, очевидно, убеждённый, что его никто не слышит, продолжил:
— …а вот и отвратное, наглое мугродье, стоит, как будто так и надо, о, если бы об этом узнала моя хозяйка, о, сколько слёз она бы пролила, а вот ещё новый мальчишка, Шкверчок не знает его имени. Что ему здесь надо? Шкверчок не знает…
— Шкверчок, познакомься, это Гарри, — без уверенности в успехе представила Гермиона. — Гарри Поттер.
Блёклые глаза эльфа расширились, и он забормотал ещё быстрее и яростнее:
— Мугродье разговаривает со Шкверчком так, словно они друзья, о, если бы хозяйка увидела Шкверчка в подобном обществе, о, что бы она сказала…
— Не смей называть её мугродьем! — хором выкрикнули Рон и Джинни, очень гневно.
— Ничего страшного, — прошептала Гермиона. — Он не в своём уме, он не знает, что гово…
— Не обманывай себя, Гермиона, он прекрасно знает, что говорит, — перебил Фред, смерив Шкверчка неприязненным взглядом.
Шкверчок, уставившись на Гарри, безостановочно бормотал:
— Неужто это правда, неужто это Гарри Поттер? Шкверчок видит шрам, значит, это правда, это тот мальчишка, который помешал Чёрному лорду, Шкверчку интересно, как ему это удалось…
— Всем интересно, — перебил Фред.
— А вообще, что тебе тут надо? — полюбопытствовал Джордж.
Огромные глаза эльфа метнулись в его сторону.
— Шкверчок проводит уборку, — неопределённо протянул он.
— Свежо предание, — сказал голос за спиной у Гарри.
Это вернулся Сириус. Он стоял у двери и с необычайной гадливостью смотрел на эльфа. Шум в холле прекратился — видимо, Мундугнус и миссис Уэсли решили перенести свои распри на кухню. При виде Сириуса Шкверчок молниеносно согнулся в гротескно низком поклоне, слегка вдавив рыльце в пол.
— Встань прямо, — нетерпеливо приказал Сириус. — Говори, что затеял?
— Шкверчок убирается, — повторил эльф. — Цель жизни Шкверчка — служить благородному дому Блэков…
— Отчего благородный дом становится всё грязнее, — перебил Сириус, — и всё больше походит на неблагородный хлев.
— Хозяин такой шутник, — Шкверчок снова поклонился и добавил чуть слышно: — Хозяин — неблагодарная свинья, разбившая материнское сердце…
— У моей матери не было сердца, — ледяным голосом сказал Сириус, — она жила одной только злобой.
Шкверчок опять поклонился и гневно проговорил:
— Как скажет дорогой хозяин. — И продолжил вполголоса: — Хозяин не достоин вытирать пыль с ботинок своей матери, о, бедная моя хозяйка, что бы она сказала, если б знала, что Шкверчок вынужден служить тому, кого она ненавидела, кто так разочаровал её…
— Я задал тебе вопрос: что ты затеял? — холодно прервал его бормотание Сириус. — Всякий раз, когда ты притворяешься, что занят уборкой, ты утаскиваешь что-нибудь к себе, чтобы не дать нам это выкинуть.
— Шкверчок никогда не позволил бы себе забрать какую-либо вещь с её законного места в доме хозяина, — патетически воскликнул эльф и быстро-быстро залопотал: — Хозяйка никогда не простила бы Шкверчку, если бы они выкинули гобелен, семь веков он находится в доме, Шкверчок обязан его спасти, Шкверчок не позволит хозяину, выродкам и мерзкому отродью расхищать то…
— Я так и думал, — бросил Сириус, с презрением поглядев на противоположную стену. — Не сомневаюсь, что и тут мы имеем дело с неотлипным заклятием. Ох уж эта мамочка! Непременно избавлюсь от этого гобелена, если только это вообще возможно. Ступай, Шкверчок.
Судя по всему, Шкверчок не смел ослушаться прямого приказания, однако, выходя из комнаты, он с глубочайшим презрением смотрел на хозяина и не переставая бормотал:
— …сам только что из Азкабана, а указывает Шкверчку, что ему делать, о, бедная моя хозяйка, что бы она сказала, увидев, во что превратился её дом, здесь живут грязные выродки, они выбрасывают наши богатства, она его прокляла, сказала, он ей больше не сын, а ведь говорят, он ещё и убийца…
— Ты сам побольше говори, тогда я точно стану убийцей! — раздражённо крикнул Сириус и с треском захлопнул дверь за эльфом.
— Сириус, у него с головой не всё в порядке, — умоляюще произнесла Гермиона. — По-моему, он не понимает, что мы его слышим.
— Согласен, он слишком долго жил один, — сказал Сириус, — выполняя безумные приказы портретов моей матери и разговаривая сам с собой, но при этом он всегда был препротивным мелким…
— Вот если бы ты его отпустил, — вдохновенно заговорила Гермиона, — может быть, тогда…