Гастроль в Вентспилсе
Шрифт:
– Что случилось? – закричала с операторского крана Лилия Дунце.
– Наверно, естество дает себя знать, – безразлично отозвалась ассистент. – Доживешь до ее лет – тоже будешь каждый час бегать.
Мексиканец Джо был весьма доволен результатами дня. Половину долга удалось заплатить, съездив в спортлагерь на берегу Венты, где у яхтсменов-досаафовцев иссякли запасы сигарет и жевательной резинки. Они покупали, почти не торгуясь… А вторую половину Чип только что скостил, потребовав за это лишь пустяковую услугу – в конце недели перенести несколько пакетов из Парвенты до рыночной площади. Мексиканец Джо не понимал, почему это нельзя было сделать еще накануне, но зря голову ломать не стал. Тем более, что сам-то он не посмел бы запросить такую цену.
А теперь еще этот парк с неожиданным изобилием всяческих аттракционов! Обычно тут мухи дохли от скуки. Словно в нескончаемой агонии, то замирая на месте, то снова дергаясь вперед, медлительно поворачивалось «колесо обозрения», в кабинах которого привыкшие к ветрам и качке на любой высоте моряки страстно целовали своих дам; в тире иной папаша пытался нетвердой рукой продемонстрировать потомкам приобретенное на военной службе умение владеть оружием и ругал непристрелянные ружья, плохое освещение, незаведенные мишени; унылая кассирша комнаты смеха, изучая отражение своего лица в кривом зеркале, старалась понять, по какой причине ее бросил муж; давно не смазанная карусель вращалась в ритме похоронного марша, предоставляя возможность бабушкам шествовать рядом с внучатами, восседавшими на деревянных лошадках.
Сегодня было все иначе – на площади кипело веселье, на каждом шагу взгляд посетителей встречал пестрые плакаты, раздавались крики зазывал. Разве удивительно, что «бизнесмены» разбрелись кто куда?.. Герберт Третий стоял в очереди у киоска, где толстая вокзальная буфетчица Сармите пекла «французские вафли» и наполняла взбитыми сливками при помощи некоего подобия велосипедного насоса. Кобра уже который сеанс пыталась разобраться, не переодетый ли это мужчина изображает бородатую женщину, и терпеливо ожидала своей очереди собственноручно подергать ее за растительность на лице. Братья Морозовы, наконец, могли разрешить свой бесконечный спор о том, кто из них сильнее, и трахали деревянным молотом по голове улыбающегося турка. Рудис с Янкой неутомимо швыряли деревянные шары, пытаясь раскокать подвешенные на нитях чайники, тарелки, чашки и прочую посуду. Мексиканец Джо решил отправиться к лотерее, где он наверняка вытащит из тиражного колеса билет с крупным выигрышем – живой гусь! – и отнесет его матери, чтобы откормила.
Хоть бы почаще устраивали в Вентспилсе киносъемки! Это ничего, что через полчаса начнут снимать и всем «посторонним» придется покинуть площадь. Спасибо режиссеру и на том, что хоть капельку дал почувствовать вкус настоящей жизни. А еще народ говорит, будто кино – обман зрения…
С чего бы наша Жандармама расфуфырилась, как на собственных похоронах? И куда она ведет за руку очкастого баскетболиста? Когда Мексиканец Джо сообразил, что на сей раз внимание будет оказано именно ему, было уже поздно нырнуть в толпу. Выплюнув жвачку, парнишка засунул руки в карманы и изготовился слушать длинную нотацию.
– Познакомься, Янис! – сказала сквозь одышку тетушка Зандбург. – Это ваш новый шеф. Будет работать в милиции и вести надзор за детской комнатой.
Теперь было бы, наверно, кстати выказать восторг, но крепкое рукопожатие долговязого милиционера и его сдержанная улыбка недвусмысленно говорили о том, что он противник лицемерия.
– А как дела у вас, тетя Рената, что слышно нового по нашему радиоприемнику? – Мексиканцу Джо вдруг подумалось, что более подходящего начальника, чем старуха Зандбург, им не найти на всем земном шаре. Пусть ее болтает сколько влезет…
Но у тетушки Зандбург в данную минуту асфальт плавился под ногами.
– Как раз речь и пойдет насчет нашего радио… Так вы уж теперь сами, товарищ Теодор, а должна бежать. Видите: народ ждет. – И она трусцой удалилась.
– Можете посидим? – показал на скамейку Яункалн.
– Мне и так хорошо.
Тедис понимал, что эта враждебная сдержанность адресована не ему, а должностному лицу Яункалну, и все-таки его передернуло. Неужели он никогда, больше не сможет запросто, по-дружески, подойти к подростку, поговорить обо всем и ни о чем? Неужели нет мостика через пропасть, отделяющую блюстителей порядка от нарушителей? Но сейчас этот вопрос не разрешить, ему придется посвящать труд и мысли на протяжении многих месяцев. Поэтому лучше всего сразу брать быка за рога.
– Как хочешь… Надо выяснить кое-какие вопросы. Где вы купили японский радиоприемник «Сикура»? Когда? Сколько заплатили?
– А в чем дело? – голос Мексиканца Джо стал ледяным. – На свои деньги покупали, не на краденые. И старуху Зандбург никто не заставлял. Сама навязалась, а теперь жалобу накатала.
– Ты ошибаешься. Вас самих подло надули, вот дело-то в чем. Купили кота в мешке, как последняя деревенщина, и обалдели от радости. Даже не заметили, что в эту японскую шкуру засунут рижский «Дзинтар», который за семьдесят рублей продается на каждом углу.
Мексиканец Джо был так огорошен этим сообщением, что вновь обрел дар речи далеко не сразу.
– О, мамма миа! А как бедово играл!.. – Вдруг лицо у него вытянулось. – Послушайте, но вы же не думаете, что нутро подменили мы и всучили Жандармаме этого ублюдка?! Сейчас… Третий! Герберт! Поди-ка! У тебя цела бирка?
Герберт Третий был поражен сногсшибательным известием намного меньше, нежели этого ожидал Яункалн. Суть ведь в том, что приемник берет все станции и по нему хорошо звучит джаз. Да и в конце концов деньги, которые они переплатили, заработаны не в поте лица, можно даже считать, что пострадала одна старуха Зандбург… Зато теперь они вместе с милицией будут ловить хитроумного мошенника. Вот она, романтика!
Подпись комитента – так на торговом жаргоне почему-то величают того, кто сдает для продажи свою вещь, – разумеется, была неразборчива. Однако наверняка в кассе сохранился корешок, на котором отмечены все данные, включая серию и номер паспорта.
– А если это сами продавцы плутуют? – перебил Герберт размышления Яункална. – Японские детали зажали себе, а нас осчастливили «Дзинтаром»?
Яункалн с неподдельной признательностью смотрел на ребят. Решено: пока не будет заведено уголовное дело, он работает неофициально – по примеру лучшего частного детектива из заграничных романов. И почему бы не привлечь к этому мероприятию ребят, скажем, как потерпевших? Яункалн чувствовал, что таким образом завоюет их дружбу гораздо скорей, чем с помощью самой умной лекций.
– Сходим втроем в магазин и попробуем что-нибудь выяснить там. Но до завтра – никому ни слова.
– Кобру надо бы взять с собой, – предложил Мексиканец Джо. – У нее такая глупая рожа, что никому и в голову не придет, что мы сыщики.
– Договорились, – улыбнулся Яункалн. – Значит, завтра перед открытием магазина встречаемся на почте, у окошка телеграфа.
Если уж романтика, то та всю катушку!..
День второй