Гавань измены

О'Брайан Патрик

— Свободного времени! — воскликнул Джек. — Если мы хотим оказаться к югу от Рас-Хамеды к следующему полнолунию или раньше, свободного времени будет крайне мало. Свободное время, ха-ха. Навались, — приказал он экипажу гички, — гребите сильнее.

«Дромадер» отверповали к доку и пришвартовали у причала, на палубах или между ними не наблюдалось и намёка, ни малейшего напоминания о том, что свободное время в принципе существует.

Одни матросы будто муравьи сновали по сходням с мешками, койками и гамаками, исчезая в недрах форлюка, в то время как другие, занятые очисткой трюма, выходили из ахтерлюка. Страдая от тяжкого

похмелья, они таскали громадные кипы мусора, промокшую солому, собранную в объёмные, но лёгкие тюки, и бросали всё это за борт, вслед за невероятным количеством рухляди и испорченной муки.

Одновременно на борт поступала вода, бочки с говядиной, свининой и вином, мешки с сухарями и тюки табака. Мистер Адамс, капитанский стюард и Пыльный Джек, помощник стюарда, с бешеной скоростью сновали посреди всего этого, в то время как экипаж транспорта, истинные «дромадеровцы», были заняты собственными делами, а в передней части корабля неистово колотил молотком плотник со своими помощниками.

Водолазный колокол, будто архаичный идол, возвышался на грот-люке, но около него мистера Мартина не обнаружилось. Изо всех сил протискиваясь сквозь снующую толпу, Стивен сделал вокруг колокола круг, а на втором столкнулся лицом к лицу с Эдвардом Кэлэми, юным джентльменом из команды «Сюрприза».

Формально мистер Кэлэми числился мичманом, в действительности же бледный и нервозный юнец поднялся на борт «Вустера» в Плимуте и провёл в море лишь несколько месяцев. Однако никто бы так не подумал, глядя на него сейчас: манера держать себя стала властной, даже строптивой, а речь изобиловала морскими терминами.

Уже некоторое время юноша доброжелательно относился к доктору Мэтьюрину, старался уберечь его от невзгод, и теперь воскликнул:

— Вот вы где, сэр. Я искал вас. Приберег для вас небольшую каюту по левому борту этой лоханки. Давайте уберемся с прохода. Смотрите под ноги, не запнитесь об эти штуковины. Мистер Мартин уже внизу. Я перехватил его, как и весь ваш багаж.

Багаж Стивена не занимал много места, ведь в быту доктор был неприхотлив. Но, конечно же, он захватил с собой гербарий с образцами наиболее примечательных мальтийских растений, а также экземпляр «Философских трудов», в котором доктор Галлей описывал увиденное на морском дне.

Мистер Мартин с доктором укрылись от грохочущего, суетливого мира, с головой погрузившись в науку, «Дромадер» же тем временем отошёл от причала, расправил фор-марсель и двинулся в гавань. Стоя на опустевшем причале, капитан Пуллингс помахал на прощание тем немногим приятелям, у которых нашлась минутка махнуть в ответ. Натуралисты почти исчерпали тему морских губок, когда «Дромадер» под незарифленными парусами обогнул мыс Рикасоли и с превосходным брамсельным ветром взял курс ост-зюйд-ост. Тема кораллов, однако, ещё оставалась открытой.

— Я, разумеется, видел множество кораллов в Индийском океане и Южных морях, — заметил Стивен, — но ограничился лишь весьма поверхностным взглядом, как в пространстве, так и во времени, меня торопили и тормошили, и часто, очень часто я сожалел об утраченных возможностях.

Нет для созерцательного ума большей удачи, чем бродить по коралловому рифу, когда над головой летают еще неизученные птицы, под водой — неизученные рыбы, и невообразимое богатство голожаберных, кольчатых червей, моллюсков и головоногих в близлежащих глубинах.

—

Уверен, что не может быть более благословенного местечка по эту сторону рая, — согласился Мартин, сцепив руки. — Но вы снова увидите множество кораллов в Красном море, правда?

— Почему вы так говорите, дорогой друг?

— А разве мы направляемся не на Красное море? Я ошибаюсь? Многие в Валлетте поговаривали о тайной экспедиции в эти края, и когда юный джентльмен сопроводил меня вниз, прочь от суматохи, казалось, будто он считает само собой разумеющимся, что именно капитану Обри доверили командование. Так же как и я считаю само собой разумеющимся, что вы взяли с собой водолазный колокол, чтобы понырять в своё удовольствие среди рифов. Но прошу прощения, если я слишком не сдержан.

— Что вы, чепуха. И правда, если найдётся свободное время и удастся понырять в Красном море — это будет редкостным удовольствием. Но, увы, само словосочетание «свободное время» оскорбительно для слуха моряка. Почти никогда мне не дозволялось заниматься чем-то в размеренном ритме, не считая разве что тот случай, когда мы фактически застряли на острове Отчаянья, да будет благословенен тот уголок. Флотские постоянно в горячке, в неуёмном зуде: «нельзя терять ни минуты», вопят они, будто время существует лишь для того, чтобы стремглав нестись вперёд, не важно, где находишься.

— Ваша правда. Налицо также страстная, а временами просто-таки суеверная увлечённость чистотой. Первым, что я услышал, ступив на борт военного корабля, был вопль «уборщики!», и с тех самых пор этот вопль я слышал по двадцать раз на дню, хотя работы при постоянном мытье и чистке — ровно для одной швабры, куда уж целому десятку. Увы, сэр, мне пора идти: говорят, к вечеру вы уйдёте в море, а солнце уже клонится к закату.

— Возможно, мы ещё успеем прогуляться по палубе, — сказал Стивен. — Вроде как шуметь стали гораздо меньше, спешка утихла, и я уверен, что капитан будет счастлив видеть вас снова.

Незнакомыми переходами они дошли до кают-компании, но ещё до того, как выйти на палубу, Стивен ощутил смутное беспокойство. Для стоящего у причала корабля корпус кренился слишком сильно. А окрик «ослабить орудия» ни с какими приготовлениями к отплытию не ассоциировался.

Однако это предчувствие не шло ни в какое сравнение с тем ужасом, который испытали оба товарища, когда они подняли головы над комингсами и не увидели вокруг ничего, кроме лазури вечерней морской глади. Корабль шёл на скорости шесть с половиной узлов, солнце вот-вот должно было скрыться за горизонтом точно за кормой, по обоим бортам на палубе моряки занимались обычными делами, будто никакой суши и не было вовсе.

Капитан Обри завладел шестифунтовками «Дромадера», и для того чтобы «сюрпризовцы» хоть немного вспомнили, кто они такие, привыкли к порядку и заведённым правилам, организовал для них тренировку с орудиями, и команда с бешеной скоростью накатывала и откатывала пушки.

— Уберите орудия, — сказал Джек наконец. — Жалкое зрелище, мистер Моуэт. Две минуты и пять секунд для небольшой пушки весом семнадцать центнеров — это весьма жалкое зрелище.

Он обернулся, и лицо его озарилось улыбкой, когда он поймал взгляд Стивена и Мартина, которые всё ещё стояли в оцепенении, с разинутыми от удивления ртами, на предпоследней ступеньке трапа, который скрывал их по колено.