Газета День Литературы # 84 (2004 8)
Шрифт:
Уж он-то верил, так умел верить, что не нужно было ни хитрить, ни прятать подтексты. В юности, решая, кто прав в дискуссии о профсоюзах, решил, что прав Ленин: поверил Ленину, и в старости, описывая события юности, не постеснялся сформулировать точно: "я всегда и во всем верил ему безоговорочно". Вот эта вера — и Сталину от него досталась. Сам тип веры. Это от качества души.
Спасибо Вам, что в дни великих бедствий
О всех о нас Вы думали в Кремле,
За то, что Вы повсюду с нами вместе,
За то, что Вы живете на земле.
Но меняется время, и генералиссимуса начинают выдирать так же, как до него выдирали солдата с медалью за город Будапешт.
Доживи Исаковский до 80-х — заставили бы и Ленина вымарывать?
Не дожил. Не пришлось убирать. Даже попрощаться смог: "Мы всюду с ним, но горько мне до боли, что сам Ильич не может знать о том".
И с землей попрощался, дыханием которой жил: "Хожу, как в годы ранние, — хожу, брожу, смотрю. Но только "до свидания" уже не говорю".
И с людьми попрощался, когда к 70-летию устроили ему в Концертном зале имени Чайковского грандиозный юбилей. Еще и пошутил: не в восемьдесят же лет еще один юбилей устраивать…
Умирая (в больнице, уже почти не видя строк), пошутил в последний раз:
И всё же, всё ж мне очень бы хотелось
Увидеть мир в грядущем бытии.
И думы б все додумал я свои.
И сверх того — пускай совсем не первым! —
На Марсе и, конечно, на Луне
Я побывать хотел бы. И, наверно,
Прогулку эту разрешили б мне.
Может, к трактору, радио и динамо прибавил бы космос.
Судьба не разрешила.
Евгений НЕФЁДОВ ВАШИМИ УСТАМИ
БАТЫЙ И БУТЫЛЬ
"Я путаю слова — Батый и бытиё..."
Виктор БРЮХОВЕЦКИЙ
Я спутал все слова: Батый и бытиё,
Мамай и мумиё, пиит и питиё,
и стрижка, и бритьё, и кройка, и шитьё,
и ковка, и литьё, а то — Мирей Матьё...
Такое вот житьё: летает вороньё.
Судачит мужичьё: всему виной бабьё.
Но это всё враньё. Я лишь веду своё
Словесное витьё. Читайте, ё-моё!