Газета "Своими Именами" №15 от 09.04.2013
Шрифт:
Имея в виду 2 июля 41 года, Вы пишете: «Сталин ещё молчит. Он сделает своё заявление о «вероломном нападении гитлеровской Германии на нашу родину» завтра». Во-первых, это было не «заявление», мадам, а великая программная речь. Во-вторых, Вы, как видно, привыкли к скоропалительным заявлениям наших нынешних правителей – о безвизовом режиме с Данией, о возложении венка к могиле Маннергейма, о перезахоронении Деникина, о футболе, о законе против курения, о фокусах со временем, с часовыми поясами и т.п. А тогда речь шла совсем о другом. И Сталин не должен был выступать 22 июня. Выступил его заместитель в правительстве, член Политбюро и нарком иностранных дел В.М. Молотов, второе лицо в государстве. И это вполне закономерно. А Сталину надо было недельку-полторы выждать, посмотреть,
«Товарищи! Граждане!
Братья и сестры!
Бойцы нашей армии и флота!
К вам обращаюсь я, друзья мои!..»
И это для Вас «заявление»... Слово Сталина слишком много значило и в стране, и во всём мире. И оно должно было быть веским, честным, прямым, вдохновляющим.
А известно ли Вам, что ведь и Гитлер, у которого всё было рассчитано, спланировано, определено, всё в руках, тоже 22 июня не выступил по радио. Вместо него это сделал даже не Геринг, второе лицо в государстве, даже не министр иностранных дел Риббентроп, а министр пропаганды Геббельс. В 5 часов 30 минут утра он начал читать обращение Гитлера, длинное, на десять с лишним страниц, нудное, похожее на дипломатическую ноту.
Дальше, вопреки естественному порядку времени и места, Вы почему-то завели речь не о послании 22 июня «всей земле русской» митрополита Сергия, а о выступлении 2 июля - через десять дней!
– на митинге в Мэдисонсквер-гарден митрополита Алеутского и Северо-Американского Вениамина. И говорил он странные вещи. 22 июня – день всех русских святых. И митрополит усмотрел в нападении на нас фашистов в этот день «знак милости русских святых к нашей родине»... Гибнут тысячи детей, женщин, стариков и солдат, горят жилища, больницы, школы, рушатся под бомбами заводы, фабрики - и это именуется святой милостью. Спасибо.
А чего это, Мария, так далеко бросили Вы взгляд за митрополичьем словом о начале войны – аж за океан? Ведь были слова и куда как ближе. Вот писатель Дм. Жуков, родитель долгоиграющего вице-премьера во всех ельцинско-путинских правительствах, принял участие в коллективной книге «Великая Гражданская война 1941-1945» (М. 2002). Для лобастых составителей книги армия Власова, состоявшая из двух боевых дивизий Буняченко и Зверева, есть великая сила против Красной Армии. Гражданская война!.. Жуков поместил здесь статью «Религиозная политика Германии на оккупированных территориях СССР». Эпиграфом он взял давнее пророчество афонского старца Аристотеля: «Ждите, пока немцы не возьмутся за оружие, ибо они избраны не только Божьим оружием наказания России, но и орудием избавления» (с.498). Ну, таких пророков было немало. Как мы видели, слово их и ныне живет на святейших устах.
Жуков пишет: «Начало войны с СССР подавляющее большинство эмигрантского духовенства и прихожан встретили восторженно». Нет, кое-кто более чем восторженно. Так, митрополит Серафим (Лукьянов) заявил: «Да благословит Всевышний великого Вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов самого Бога... Да исчезнут с лица земли серп и молот!» (с.501). Ненавистны ему орудия труда крестьян и рабочих. Митрополиту вторил архимандрит св. Иоанн (Шаховской): «До каких дней желанных России довелось дожить!..». И ликовал, что «кровавая операция поручается искусному, опытному в науке своей германскому хирургу». Жуков считает Шаховского человеком «весьма либерально настроенным» (там же).
Но слушайете, Мария, что дальше поет вице-премьерский батюшка: «Через несколько дней после начала войны митрополит Сергий (Старгородский) косвенно поддержал начало войны: «Пусть грянет буря!..» Он, дескать, был заодно и с ненавистником серпа и молота, и с тем, кто восхищался хирургом, уже вспоровшим животы Польше, Франции, Югославии и десятку других стран Европы.
Но нельзя не заметить вот что. Во-первых, митрополит Московский и Коломенский Сергий выступил не «через несколько дней», а в этот же день 22 июня вскоре после В.М. Молотова. Во-вторых, его мирское имя не СтАргородский, а СтрАгородский. И это надо бы знать писателю, сочиняющему статьи на религиозные темы. В-третьих, о. Сергий, конечно же, призывал бурю не на свой народ, не на Советскую власть, а на голову Гитлера, его воинства, главарей фашизма. А кроме того, далеко не «подавляющее большинство» эмиграции ликовали и радовались бандитскому нападению на их родину. Бунин даже боялся, как бы чего не случилось со Сталиным, когда он летел в Тегеран; знаменитая артистка Ольга Чехова, к которой благоволил Гитлер, была нашим очень ценным агентам в Берлине, в самых верхах Германии; бывший министр Временного правительства С.Н. Третьяков, внук одного из создателей знаменитой картиной галереи, тоже был нашим агентом в Париже, но в 1943 году немцы его выследили и расстреляли... И это только крупные имена.
Чтобы уж больше не возвращаться к Жукову, приведу его цитату об отношении истинно-православных христиан к Гитлеру: «Их церковь всегда исповедовала и теперь исповедует, что Гитлер для них является богоизбранным вождём-помазанником не только в политическом, но и в духовно-мистическом смысле, благие плоды дел которого ощутимы до сих пор. Как при жизни Фюрера Св. Церковь возносила молитвы о его здравии и даровании ему победы над супостатом, так и после его кончины она молится о его бессмертной душе». И напечатано это было в журнале «Русское православие» №4 за 2000 год.
И вот резюме: «Не рискуя однозначно присоединиться ни к одной из высказанных выше точек зрения на природу нацизма, мы оставляем за читателем право самому определиться в этом вопросе» (с.500). Какое грязное лицедейство! Во-первых, никакое право давать читателю нет нужды: оно всегда с ним. Во-вторых, никаких разных точек зрения на нацизм не было высказано, а есть лишь превознесение его в лице Гитлера. В-третьих, точка зрения самого Жукова абсолютно ясна из всей статьи от эпиграфа до последней фразы: «В целом по размаху и интенсивности это религиозное возрождение (при немцах) может быть названо Вторым крещением Руси» (с. 506.) Вот ведь что! Оказывается, немцы-то явились к нам вовсе не для того, чтобы истребить десятки миллионов советских людей и очистить землю для себя! Оказывается, истребляли они по ошибке или нечаянно, а главное-то - озабочены даже не обращением нас в католичество, а вторым крещением нас в православие!.. Ну как отпрыск такого родителя мог не оказаться на долгие годы в кресле вице-премьера антисоветских правительств!
Бочки бы делать из этих людей,
Чтобы топить в них лжецов и б…дей.
Конечно, Мария, рядом с такими проделками члена Союза писателей, автора множества книг о разных исторических лицах от протопопа Аввакума до аятоллы Хомейни, Ваши фокусы с датами кажутся невинным рукоделием, хотя порой и небрежным. При этом путаетесь Вы в сопоставлении событий со знаменательными религиозными датами. Пишете, например: «Контрнаступление под Москвой стало возможным в день праздника Введения во храм Богородицы и началось в день памяти Александра Невского, а завершилось к Рождеству». Но день Введения – 4 декабря, князь Александр умер 6 декабря, а Рождество - 7 января. Наступление же началось не 4-го или 6-го, а 5 декабря, и завершилось вовсе не через месяц 7 января, а 20 апреля. Впрочем, и это знаменательная дата: 20 апреля 1503 года умерла Софья Палеолог, жена Ивана Третьего. Подходит?
Или вот Вы утверждаете, что, освободив 1 августа Каунас, Красная Армия «тем самым открыла путь в Восточную Пруссию». На самом деле мы вступили в Восточную Пруссию главным образом не с запада, не со стороны Каунаса, а с северо-запада, из Литвы, а также с юга, из Польши. Свидетельствую об этом как участник тех событий в рядах 50-й армии генерала В.И. Болдина.
Надо бы Вам знать, что Красная Армия оставила, а потом освободила 727 советских городов да ещё 484 города девяти европейских стран. В сумме выходит 1211. Уж не будем вспоминать о войне с Японией. Да как же тут не совпасть с памятными днями святых, тем паче, что иным их них посвящен не один день!