Газета "Своими Именами" №42 от 16.10.2012
Шрифт:
Увлекательную игру с кожаным мячом придумала Англия, она же первой наладила и футбольную индустрию: куплю-продажу игроков. Сначала клубы просто обменивались ими, а если у инициаторов операции заводились какие-то деньги, то в этом даже неприлично было упрекать их. Ведь они руководствовались «спортивным интересом»: а как этот Смит сыграет в «Арсенале», и как Джон поведет себя в «Челси»? Это была уже другая «игра». Футболистов, как спорттовары, можно купить и продать, взять в аренду (напрокат) и обменять (бартер). Конечно, homo sapiens’а, то есть «высшее разумное существо» - человека ознакомят с итогами торговой сделки, но решают хозяева «товара», специально имеющиеся в штате футбольного клуба «агенты». Потому что спорт перемешался
Игроков переманивают друг у друга (неловко говорить о «купле-продаже» - заимствовано слово из финансовой терминологии: «трансфер»), необязательно с высокой игровой техникой, но непременно результативных по забитым голам. Такой форвард бывает решающим для победы команды, соответственно – для финансового сбора на матче. Именно по голам футболистам присваивают рейтинг, их изучают, контролируют, определяют цену и начинают охоту на «товар».
Печать выдала сенсацию: после приобретения португальца у одного нашего клуба стало уже девять игроков-легионеров, в планах и десятый (без вратаря - почти команда), на трансферы потрачено около 50 млн. евро. Характерно, что о финансовой сделке подробно рассказала не простая спортивная газета, а «Коммерсант». В трансферных операциях между клубами бывают такие тонкости, с которыми и настоящим финансистам нелегко справиться. Да, в наше сложное время деньги играют свою роль и в спорте, клубы и игроки выживают или делают фортуну в сложных кризисных условиях. Но как быть с «третьей» стороной – с многомиллионной массой болельщиков? За кого им переживать: за чужого игрока или за родной клуб? Вот как написала однажды о современном футболе газета «Спорт-Экспресс»: «Российский форвард «Нюрнберга»… вышел на качественно новый уровень, демонстрируя блестящую игру в Бундеслиге»…
То есть создается иллюзия, фактически обман, будто сформированная наполовину или на треть команда из приглашенных (наёмных, купленных), плохо говорящих на нашем языке, не знающих нашего гимна и наших обычаев игроков – это наша команда, и мы должны испытывать чувство гордости и т.п. Хотя в действительности это уже не национальная, а интернациональная команда, и об этом надо честно объявить: у нас, мол, своих достойных игроков не нашлось, и мы выставляем на матч вот такую, «смешанную» команду. Придется соответственно сыграть и гимны всех легионеров…
Я вспоминаю юные годы, когда «болел» за команду моего двора (сам в ней играл), потом за команду города, области, наконец, страны. Как и все, я с трудом сдерживал волнение, когда на больших международных соревнованиях поднимался флаг и звучал гимн моей Родины. Как же быть с этим чувством сегодня? Ведь спортивная схватка сродни боевому сражению, только на ином поле брани. Не похоже ли приглашение спортивных легионеров для защиты нашей чести на футбольном поле на призыв иностранных солдат (например, из НАТО) для решения наших вооруженных конфликтов?
И что чувствуют уехавшие в зарубежные клубы наши игроки - за кого они? Как поверить Андрею Аршавину, сменившему (за немалую долю из 24 млн. долларов общей суммы сделки) родной «Зенит» на лондонский «Арсенал», когда он говорит: «Каждый патриот нашей страны хочет, чтобы Россия…». Играя за сборную России против Словении, когда решалась судьба участия в чемпионате мира в 2010 году, этот «звёздный» нападающий не забил так нужного нам гола, но забил его позднее, выступая за английский «Арсенал». А не забив гола в Польше, Аршавин на упреки болельщиков бросил: «Это ваши проблемы»…
На одной встрече со спортсменами президент В. Путин спросил В. Третьяка о перспективах: «Когда будем выигрывать?». Тот ответил: нужно больше спортивных сооружений, особенно детских – подразумевалось: больше финансовых средств. Президент пообещал, что деньги будут. Правда, пока не обозначены приоритеты расходов – не «съели» бы их проекты типа сочинского. У строителей головная боль: как обустроить все объекты предстоящей Олимпиады вовремя и на высоком уровне. А у миллионов россиян есть встречные вопросы: как обустроить самый главный объект: страну? Пока забиваем «голы» в собственные ворота, как случилось с неудачными реформами. Разочаровавшийся болельщик теряет надежду: «Нет страны – нет и футбола!».
Можно только посочувствовать болельщикам и посоветовать им не поддаваться особенно истеричным репортажам с зеленых полей, которые нагнетают страсти вокруг футбольных амбиций. Искусственная гонка за имиджем страны за счет кожаного мяча нередко отвлекает, сбивает нас с пути. Есть много других, приоритетных дел, в частности, обретение жизнеспособности страны. Надеюсь, что «Зенит» решит свои проблемы и сохранит команду, но нам предстоят более важные сражения, которые нельзя проигрывать и для которых стране потребуется команда, вооруженная не кошельком, а идеей.
Евгений Ельшов, участник Великой Отечественной войны
БРОДСКИЙ – ЧЕЛОВЕК ПЛАНЕТЫ
В номерах 24, 26 и 28 напечатана статья Иванько «Уникальный кот Йося», в которой очень скрупулезно рассматривается деятельность и творчество поэта Бродского. Несмотря на очень большой объём публикации, автор всё-таки кое-что упустил, поэтому я решил дополнить его труд.
Информацию об Иосифе я получил от моих родителей, которые познакомились с Бродским на одном из литературных вечеров, когда тот жил в Ленинграде, а впоследствии он бывал у нас в гостях. В том числе в 1972 г. незадолго до своего отъезда в США. Поскольку он тогда сильно злоупотреблял спиртными напитками, то будучи в нетрезвом состоянии рассказывал про своё житьё, в том числе говорил, что считает себя вовсе не евреем, а гражданином мира. Израиль и Америка были для него так же далеки, как и Советский Союз, но поскольку США грабят земной шар при помощи доллара, то ему и было выгоднее там пристроиться. Однако имелась ещё и другая причина эмиграции. В статье Иванько написано о еврейском кагале, орудующем в русской литературе, но дело в том, что он так и не принял Бродского в свои ряды. Ибо тот вёл себя нагло и вызывающе по отношению к своими соплеменникам, не захваливал их, если не считал это полезным для всего общества, а бывало, что и открыто ругал.
Безусловно, совместное с русскими пьяницами распитие спиртного и пребывание на зоне сказались на его психике, и он стал всё больше отдаляться от еврейской группировки. Его поэтическое творчество для кого-то было более интересным, для кого-то менее, а кому-то вообще не импонировало. Поэтому стало ясно, что без искусственной поддержки в гении не пробиться, а её и не было, ибо евреи считали Бродского не своим, а космополитом.
В то время никто из писателей из СССР в США не уезжал, а наиболее предприимчивые из самых первых эмигрантов третьей волны добивались для себя статуса политических беженцев и имели от этого материальную выгоду, поэтому Бродский решил использовать сложившуюся для него благоприятную ситуацию.
Тем не менее, несмотря на огромное количество написанных стихов, еврейская диаспора в США его отнюдь не пропагандировала, а собратья по поэтическому цеху, бывало, и критиковали, то есть никакого культа личности не было. А Иосиф, попивая водочку, творил с энтузиазмом, одним читателям казался интересен, другим нет. Я хожу на чтения в литературное объединение «Приневье» при Cоюзе писателей и должен признать, что оценка его поэзии весьма разнообразна, но при этом все склоняются к мысли, что Иосиф, прибегая к жёсткому и объективному реализму, теряет художественный поэтический стиль.