Газета Завтра 152 (44 1996)
Шрифт:
— Сергей Петрович, вы известный художник, профессор, преподавали в Вене, Риме. Ваши картины находятся в частных коллекциях и музеях многих стран. Как вы стали художником?
— Жил в деревне Серединка Красноярского края. Как-то мама посмотрела по единственному на селе телевизору фильм о Карле Брюллове, где родители будущего великого художника заставляли его неутомимо трудиться. Таким образом мама тоже решила приохотить меня к искусству, хотя сама не рисовала. Она приблизительно показывала, как надо изображать дерево,
— Мастером международного класса по боксу вы стали в Енакиево?
— Да, профессиональный бокс с нормированным окладом в 110 рублей позволил мне заняться живописью, не подрабатывая халтурой.
— Что было потом?
— Потом было художественное училище в Краснодаре. Как лучшего студента меня пригласили в Париж, в студию Нади Леже. Увы, там никакого мастерства я не обнаружил, а потом скрылся на полгода в Лувре, где копировал художников и изучал их технику живописи.
Вернувшись на родину, как все нормальные и честные люди, отслужил в армии и поступил во ВГИК на отделение художник-постановщик.
— Который закончил с отличием.
Сделали 18 полнометражных художественных фильмов и написали множество прекрасных картин. Сколько пришлось сломать копий, истратить сил и нервов, чтобы мне, русскому художнику, в моей собственной стране, России, на киностудии дали делать фильм.
— Странный парадокс…
— Страшная реальность! Огромная и прекрасная страна Россия принадлежит кому угодно, но не русским…
Когда распался Советский Союз, то многие мои знакомые итальянцы этому порадовались.
— Казалось бы, итальянцы — дружественный народ.
— Где вы видите друзей? Я объездил весь мир и могу сказать, что друзей у России нет! Есть только страшная зависть к нашей обширной территории, природным ресурсам, к талантливому народу!
— Что будете писать в ближайшее время?
— И жанровую картину, и среднерусский пейзаж, который прекрасен и беззащитен, как и доверчивая Русская Душа…
беседу вела Нина ЛИТВИНОВА
(НАШИ) ДОМОЙ!
1. ЯНКА И “ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА”, “Концерт в МЭИ, 17.02.90”, (P) “Manchester files”, 1996.
Собственно, Янка в этом концерте поет только четыре последние песни. Зато какие! “Особый резон”, “По трамвайным рельсам”, “От большого ума” и, наверное, самое главное произведение Янки — “Домой!” Спето так, что мороз по коже. А что касается “Гражданской обороны” — жестокий, злой, бескомпромиссный концерт. Представляю, что творилось в зале. Особо выделю “Наваждение” и “Новая правда”.
2. “ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА”, коллекция из 8 кассет, (P) “HOR”, 1996.
Первое
Спасибо фирме “HOR”. Очень хотелось бы увидеть такое же издание “Коммунизма”. Будем ждать. Хотя, как известно, человек предполагает…
Дмитрий АГРАНОВСКИЙ
2 ноября 1996 годав ДК им. 40-летия Октября
Концерт “НИКТО, КРОМЕ НАС!”
В концерте принимают участие:
группа “ДМИТРИЙ РЕВЯКИН И СОРАТНИКИ”
с НОВОЙ программой!
Максим Хоботов и группа “ХОБО”Начало концерта в 18.00
Проезд до станций метро: “Марксистская”, “Таганская”, “Рязанский проспект”, тролл. 63 до ост. “ул. Стахановцев”.
(ХАОС) “Дополнение” с отклонением… ТИТ
18 октября в день поминовения московских святителей-мучеников, Петра, Филиппа, Алексия и Гермогена, в газете “Сегодня”, находящейся на содержании у “Мост-банка”, руководителем коего является гражданин Гусинский, так вот, в этой самой газете появились оченно интересные три заметки. Авторов этих заметок называть и не стоит даже, ибо фамилии у них сложные и запоминаются плохо. К тому же почин явно исходил откуда-то сверху. Ведь такого рода нахальство открывается не вдруг, а исключительно по команде, и имеет сие нахальство, как правило, форму не произвольную, а вполне законченную — форму натурального и тривиального доноса.
18 октября — в день именин величайшего нашего русского мыслителя Алексея Федоровича Лосева — именно в этот день газета Гусинского на пятой странице публикует материалы под общим заголовком “Дополнения к мифу”.
Авторы газетной полосы свой дерзкий и фантастически наглый выпад объясняли желанием развеять “интеллигентский миф о Лосеве” и, обыгрывая название знаменитой лосевской работы, предъявили городу и миру свои “дополнения”, а точнее, “обвинения”.
Хотите, я загадаю загадку?
Итак, загадка: “В чем можно обвинить русского мыслителя, если это действительно русский мыслитель?”
Ну конечно, в антисемитизме! Тут даже не может быть никаких “но”. Антисемитизм, ПОНИМА-АШЬ, и точка…
Если антисемитизм не обретается, собственно, в текстах исследователя, то его нужно, как бы это выразиться… выпарить.
Тут схватить цитату, там — две. Использовать не тексты автора, а тексты источника, цитированного в работе, и получится в результате стопроцентный, без примесей, антисемитизм.