Газета Завтра 192 (31 1997)
Шрифт:
Для кришнаитов же, оказывается, главной целью является Варнашрама (“варна” — цвета, “ашрама” — порядок). Четыре цвета означают четыре касты: брахманы, воины, купцы (бизнесмены), рабочие-шудры. Межкастовые браки будут в таком обществе запрещены. Лев Левинсон возражал против приобщения к делу материалов кришнаитов на том основании, что его чувства в е р у ю щ е г о оскорблены, так как на лбу Свами Прабхупады стоит печать, а это стра-а-шное надругательство.
Хандоу момимо прочего сказал, что муниты (“Церковь объединения”) ныне становятся депутатами парламентов, мэрами городов — один мунит уже заседает в Европарламенте. Докладчик показал, что муниты проводили в разных странах, в том числе и в России, акты осквернения церковных зданий: приходили в храмы и рассыпали там “священную” соль, после чего храм считался “посвященным” Муну, и христианам приходилось освящать его заново. Государство в Германии не отделено от церкви, и это позволяет Хандоу вести работу по реабилитации бывших сектантов. Но, по словам пастора, в Америке уже создана организация, борющаяся за “религиозную свободу в Германии”. А ООН и Совет Европы постоянно третируют Грецию, где законодательно запрещен прозелитизм (вербовка).
Хандоу, немного похожий на Илью Глазунова, решил пошутить и сказал, что слышал от мунитов следующее: “У коммунизм есть три ошипка — дас букфа “к”, дас букфа “о”, дас букфа “м”.
Учебник Церкви объединения “Мой мир и я” до сих пор применяется во многих государственных школах. Учителям никто не разъяснял, какая организация стояла за изданием учебника. Муниты уже готовят книгу об этическом и социальном воспитании солдат Российской армии — “Солдат и его внутренний мир”. Если им удастся найти нового “Лобова”, то наши солдаты станут поголовно мунитами и будут считать Корею своей “духовной прародиной”.
Некоторые свидетели говорили о баснословных доходах сект и о “подарках” от своих адептов, а некоторые свидетельствовали о “мелочах”… Так, рабочий из Петербурга говорил, что две его дочери унесли в секту позолоченные ложечки. В конце речи на глаза работяги навернулась слеза, потому что украли у него вовсе не ложечки, а двух дочек. Левинсон осыпал его насмешками. Он как истинный кришнаит-брахман, вероятно, счел его шудрой — недостойным внимания, а может, просто гоем.
В одном из перерывов я подошел к Глебу Якунину и Льву Левинсону.
— Почему вы, господин Якунин, — поинтересовался я, — хоть и отлучены от Церкви, но облачились в рясу и носите крест?
— Потому что церковь не одна, — встрял в беседу Левинсон.
— Я с 1994 г. (вот вам справку покажу) нахожусь в ведении Украинской православной церкви, — отвечал Якунин.
— Может быть, вы считаете деятельность Московской патриархии незаконной? — продолжаю я разговор.
— В какой-то части да, — отвечает Глеб.
— А деятельность Украинской — более законной?
— Ну, больше шансов…
— Она ближе к Западу и поэтому законней?
— Не ближе к Западу, а ближе к Богу. Патриархия создана Берией, Сталиным и генерал-лейтенантом Карповым в 1943 году после полугодовой подготовки. Русские священники — правопреемники чекизма, госбезопасности. РПЦ — это филиал КГБ…
— А вы не считаете себя преемником какой-либо американской организации — CAUSA, например?
— Не-е-ет, не считаю.
— Но вас же поддерживает американская психиатрическая ассоциация?
— Не психиатрическая, а психологическая, — снова “встревает” Левинсон.
— Г-н Левинсон, — обращаюсь я к адвокату, — а интересы сатанистов вы тоже защищаете?
— Ну, смотря каких сатанистов. Если они зарегистрированы в установленном законом порядке…
Мне оставалось только перекреститься и отойти прочь от ответственного секретаря Палаты по правам человека при президенте РФ Льва Левинсона. Я не удивился, если бы в этой Палате заседал “консультант” типа булгаковского героя… Знаю, еще миллиарды долларов и тысячи левинсонов будут брошены на то, чтобы не допустить русского религиозного Воскресения. Однако во время этого судебного разбирательства случился настоящий скандал — из Комитета защиты свободы совести вышел отец Вячеслав Полосин и заявил письменно, что Комитет превратился из правозащитного в лоббистский и сектантский.
Вспоминая этот процесс и наблюдая коллизию вокруг отклоненного Ельциным закона о вероисповеданиях, я думал: что же мы можем противопоставить экспансии сект и проповедников, приезжающих к нам и с Запада, и с Востока, словно в пустыню? Прежде всего — православное мировоззрение и память о том, что мы — наследники святости Сергия Радонежского, Александра Невского, патриарха Гермогена, старца Серафима Саровского и митрополита Иоанна Петербургского и Ладожского.
Хочется пожелать Русской Православной Церкви, чтобы она не заигрывала с властью, которая сейчас явно “не от Бога”, а ориентировалась на здоровые патриотические силы в обществе. Тогда и подобные процессы станут невозможны, а правозащитники будут защищать права рабочих на зарплату, а не права узаконенных сатанистов.
ЧАСОВНЯ ВО ИМЯ СВЯТЫХ Ал. Брежнев
С инициативой сооружения на Арбатской площади в Москве часовни во имя Святых Благоверных князей Бориса и Глеба выступил Фонд единства православных народов. К сожалению, в сегодняшнем архитектурном ландшафте столицы нет возможности восстановить Храм во имя Святых Благоверных князей Бориса и Глеба, который стоял ранее на Арбатской площади.
Немного об истории церкви Бориса и Глеба. Впервые она упоминается в 1483 году как деревянная, а в 1527 году значится в летописях уже как каменная, построенная по повелению великого князя Василия Ивановича. В 1763 — 1767 годах первоначальная церковь была разобрана, и на средства канцлера А. П. Бесстужева-Рюмина построена новая, в стиле елизаветинской эпохи по проекту архитектора К. И. Бланка. Два западных придела построены позднее: Ризы положения Божией Матери во Влахерне — около 1806 года и Феодора Тирона (впоследствии переименованная в честь Марии Магдалины) — около 1804 года. Два существовавших ранее придела: Воскресения Словущего и Казанской Божией Матери были перестроены в 1868-м и 1893-м на средства Думнова. В дальнейшем церковь капитально не перестраивалась, однако мелкие строительные работы проводились еще несколько раз.
В нашем столетии этой церкви была уготована печальная участь. 4 октября 1922 г. городские власти приняли постановление о сносе церкви Бориса и Глеба на Арбатской площади, как стесняющей движение и в связи с новой планировкой города. Инициаторами разрушения церкви были Хамовнический райсовет и адмотдел, указывающие, что “церковь расположена как бы на островке Арбатской площади; причем со всех сторон наблюдается усиленное и беспорядочное движение, грозящее жизни и безопасности проходящим гражданам”. Архитектору-рестовратору Б. Н. Засыпкину удалось обмерить и сфотографировать храм перед разборкой. В 1930 году храм был разобран. Сведения о церковной утвари, иконах и других предметах церковного быта, оставшихся после разборки церкви, обнаружить в полном объеме на сегодняшний день не представилось возможным. “То место, которое выбрали для часовни, — сказал автор проекта, архитектор Юрий Семенович Вылегжанин, — очень святое, ранее там находился храм Тихона, тоже снесенная ранее церковь. И было решено, что если мы создаем одну часовню Бориса и Глеба, то, само собой разумеется, мы должны как-то запечатлеть и снесенный храм Тихона. Поэтому нами было найдено решение, один из приделов часовни будет приделом Тихона. Размер часовни увеличился. В связи с этим получилась церковь-часовня или храм-часовня. Она будет действующей. Раз мы строим часовню, то пусть это будет храм-часовня, и пусть она будет на два метра шире. От этого возможность для службы в ней будет более удобной и для священнослужителей, и непосредственно для мирян. Тем более, на Арбатской площади мало действующих церквей, а плотность населения большая. И лишние два-три метра в площади пойдут только на пользу”.
Наше общество, особенно в контексте объявленного года примирения и согласия, как никогда нуждается в миротворческой деятельности. Нам нужны зримые деяния, зримые символы этого единения. Важно отметить также и то, что первыми святыми Русской Православной Церкви, которых Русская Церковь канонизировала, были страстотерпцы князья Борис и Глеб. Они стали первыми жертвами междоусобной брани в нашем обществе. И этим святым издавна в Русской Православной Церкви ниспосылаются молитвы о ниспослании мира и согласия в нашем обществе.