Газета Завтра 832 (96 2009)
Шрифт:
Тут главное — сохранять трезвость! Не путать божий дар с яичницей, а самопризнания героев — с недоброкачественными сплетнями.
Последователи Кожинова восклицают: "А если мы Вам уподобимся, все сплетни про Вас соберем до кучи — Вам это, наверное, не понравится?!" Да разве я собираю сплетни? Про Кожинова или кого другого? Меня путают с… Сейчас станет понятно — с кем.
Журнал "Диалог. Карнавал. Хронотоп" (№2, 1994 год)... В.Кожинов, обсуждая свои отношения с Михаилом Михайловичем Бахтиным и Леонидом Ефимовичем
"Как известно, Леонид Ефимович в 1940-х годах подвергся репрессиям и несколько лет провел в заключении. Причем, главным "свидетелем обвинения" был литературовед Эльсберг, с которым Леонид Ефимович до своего ареста был в близких приятельских отношениях и беседовал, так сказать, с излишней откровенностью, не зная (может быть, не желая знать), что Эльсберг с давних времен был завербован ГПУ, НКВД и т.д. — по-видимому, еще тогда, когда он сам арестовывался; он ведь даже издал в 1920-х годах книжку "Во внутренней тюрьме ГПУ. (Наблюдения арестованного)" — а это, конечно, само по себе "подозрительно".
Леонид Ефимович еще во время следствия по его "делу" понял, что его "заложил" Эльсберг. … Разумеется, Леонид Ефимович отнюдь не "оправдывал" Эльсберга. Но, например, совершенно спокойно воспринимал тот факт, что я, а также Сергей Бочаров и Георгий Гачев (Леонид Ефимович их высоко ценил, и они приходили в его дом) были сотрудниками сектора теории ИМЛИ, где заведующим до своего разоблачения — кажется, это произошло в 1961 году — являлся Эльсберг".
Эх-ма! Я-то всего лишь указал на наличие спецтематики в любом академическом институте, в том числе, в ИМЛИ. На то, что одни к этой тематике тяготели, а другие нет. На то, что Г.Л.Абрамович (которого моя мать убеждала в неправомерности написанной им фразы "Швабрин делает Маше гнусные предложения": "Григорий Львович, почему гнусные предложения? Он предлагал ей законный брак!" — а он отвечал: "Нет, Марья Сергеевна, Вы как хотите, а предложения были гнусные!") был человеком, что называется, божьим. И для спецтематики непригодным. А Яков Ефимович Эльсберг был спецтематике соразмерен.
Утверждать, что Эльсберг был завербован, я никогда бы не стал. Хотя бы чтобы не нарываться на вопрос: "Откуда Вы знаете? Вы дело оперативной разработки читали? А кто Вы такой, если у Вас есть доступ к таким материалам? И почему Вы, имея доступ (то есть форму секретности), разглашаете секретные сведения? Ах, Вы их не разглашаете! А чем Вы тогда занимаетесь? Собиранием сплетен?"
Лично я твердо намерен заниматься только одним — анализом открытых достоверных высказываний тех или иных лиц. Высказываний, могущих пролить свет на большую элитную игру. Игру, которая велась тогда и ведется сейчас. Я и кожиновское высказывание об Эльсберге не стал бы приводить — кабы не важность фигуры Пинского для моего исследования.
Констатация глубокой связи между Кожиновым и Бахтиным — это "засветка" оперативной фактуры? Сплетня?
Нет, это сведения, почерпнутые из мемуаров Кожинова и других достоверных открытых источников. Кожинов настаивает на особой прочности и доверительности своих отношений с Бахтиным. Он гордится этими отношениями. Исходя из этого, я, никоим образом ничего не домысливая за Кожинова, фиксирую цепочку "Кожинов — Бахтин". И (опять же, лишь на основании утверждений Кожинова!) осторожно присовокупляю к ней третье звено — "Страда".
Почему осторожно? Потому что рассказанная Кожиновым история об использовании им Страды для шантажа высокого должностного лица ("печатайте Бахтина, а то повторится история с Пастернаком") — мягко говоря, проблематична (смотри разбор этой истории, сделанный мною ранее). А я не хочу "шить лыко в строку"! Меня интересуют только те цепочки, которые не вызывают сомнений.
Такова, прежде всего, цепочка "Страда — Фельтринелли — Пастернак". Ее-то и надо анализировать в первую очередь. Ибо при всей своей несомненности — она таит в себе загадку. И это не частная историко-политическая загадка. Это загадка, разгадав которую, мы многое сможем понять в большой элитной игре, которая велась и продолжает вестись.
Загадка Фельтринелли… Почему Фельтринелли, будучи и "специздателем" (смотри мою цитату из книги Нетаньяху), и итальянским коммунистом, напечатал роман Пастернака? Почему он при этом не потерял прерогатив, вытекающих из статуса специздателя? Почему он смог встречаться с Хо Ши Мином и Кастро даже после исключения из Итальянской коммунистической партии?
Аналитическая интуиция (а без нее совершенно невозможно исследование подобного жанра) подсказывает мне, что "либо-либо". Либо удастся разгадать загадку Фельтринелли, либо надо признать всё проводимое исследование — бесплодным. Бесперспективным.
Так в чем разгадка? ГРУ вело в 1956-1958 годах отдельную от КПСС политическую игру? Пусть подобными байками конспирологи тешат малокомпетентную аудиторию.
ЦРУ (Ватикану, НАТО и так далее) удалось перевербовать Фельтринелли? Чушь! Не станут Хо Ши Мин и Кастро общаться с разоблаченным агентом подобных "ведомств".
Загадка Фельтринелли может быть разгадана лишь при одном условии. Если удастся понять смысл игры, которая велась вокруг пастернаковского романа "Доктор Живаго". Игра эта описана Еленой и Евгением Пастернаками ("Переписка Пастернака с Фельтринелли", "Континент", 2001, №107). А также Д.Быковым ("Борис Пастернак", Москва, "Молодая гвардия", 2007), С.Д`Анджело ("Дело Пастернака. Воспоминания очевидца", Москва, "Новое литературное обозрение", 2007), И.Толстым ("Отмытый роман Пастернака. "Доктор Живаго" между КГБ и ЦРУ", Москва, "Время", 2009). Список произведений, посвященных описанию этой игры, можно расширить. Но и приведенного списка вполне достаточно.
Описать игру — не значит выявить ее политический смысл. Авторы указанных произведений — не политологи, не политические герменевтики, не "элитологи". Оставаясь в рамках исторической достоверности (большое им за это спасибо!), они своими данными демонтируют расхожий миф о беззащитном гении по фамилии Пастернак и злых тупых гонителях этого гения. Не более и не менее.
Но что же обнаруживается по ту сторону этого мифа, сыгравшего печальную роль в нашей истории? Вот что.