Газета Завтра 869 (28 2010)
Шрифт:
Но в современных российских условиях могут происходить удивительные вещи. На каком-то этапе наблюдатель, не знающий повседневных реалий нашей жизни, сталкивается со странными, непонятными, почти босхианскими ситуациями.
Почему, например, на Северном Кавказе сохраняется, а временами даже усиливается, напряженная ситуация, гремят взрывы, льется кровь, если электорат почти стопроцентно голосует за "Единую Россию"? Ведь результаты такого голосования должны свидетельствовать о вроде бы обратном — высокой сплоченности населения вокруг правящей партии, отсутствии острых и кричащих проблем, почти единогласной поддержке курса "партии и правительства"!
При этом
И тогда, получается, что, с одной стороны, как бы протестных настроений, в том же северокавказском регионе, вообще нет. Благостная пастораль: все более или менее довольны и как бы в едином порыве поддерживают "Единую Россию". С другой стороны, почему периодически, в пожарном порядке, вдруг начинают разрабатываться чрезвычайные программы и планы, чтобы попытаться не допустить критического нарастания проблем в северокавказском регионе?
Есть целый ряд причин низкой инвестиционной привлекательности северокавказского региона. В том числе и потому, что доверие серьезных инвесторов к государственным институтам, мягко говоря, колеблется. Ситуация, когда региональная власть на выборах "добивается" 99% голосов избирателей, а потом сама же констатирует целый спектр беспрецедентных проблем, начиная с огромной безработицы и заканчивая клановыми гримасами Северного Кавказа, вызывает целый ряд вопросов.
Впрочем, такие парадоксы в той или иной степени характерны и для других российских регионов.
В истории последних десятилетий руководство любой страны, капиталистической или социалистической, которая сталкивалась с острой проблемой национальной модернизации, должно было решать задачу идеологического обеспечения соответствующей стратегии. Причем неважно, Германия это или Япония, Китай или Бразилия, Тайвань или Малайзия. Возьмите пример успешно реализованных модернизационных стратегий Дэн Сяопина (Китай) или Мухаммада Махатхира (Малайзия). Они могли бы сказать, что эффективность социальной мобилизации, реальное объединение народа для решения стратегических задач, особенно на первых этапах, более важная задача, чем собственно выработка и реализация экономических планов. А реальная широкомасштабная социальная консолидация возможна только в том случае, когда стратегическая программа руководства воспринимается как "общее дело".
Вопрос социальной консолидации большинства населения в поддержку стратегии модернизации это не вопрос "хочу или не хочу", а вопрос конечной результативности и эффективности выбранного курса. Таким образом, оказывается, что темпы социальной модернизации должны соответствовать или даже опережать скорость экономической трансформации. А иначе мало что получится.
Идеология модернизации особенно нужна для муниципального уровня власти, с которым больше всего и контактирует, сталкивается простой народ. И особенно на Северном Кавказе. Именно местные власти, население должны ясно представлять себе, почему они не могут обойтись без серии предлагаемых экономических преобразований, почему соответствующую программу можно осуществить, почему ее необходимо поддерживать и что для этого надо делать. Какие для этого конкретные задачи и в данном конкретном городе, ауле, районе, республике надо решить. Какие новые социальные инструменты и институты для этого надо реализовать. Ведь никакая самая распрекрасная стратегия развития не будет успешно реализована, если в ее осуществлении не будут участвовать и не будут ее контролировать основные слои населения, муниципальный уровень руководства.
Идеологическое обеспечение модернизации — это железная необходимость в наших условиях. Если модернизация — требование дня, то идеологическая составляющая — это на самом деле двигатель такой модернизации.
Связан ли такой важный экономический индикатор как "инвестиционная привлекательность" той или иной северокавказской республики с ее совокупным имиджем? Без сомнений.
Например, когда крупная корпорация принимает решение о многомиллионных или многомиллиардных вложениях в ту или иную страну, в тот или иной регион, она, прежде всего, обращает внимание на местную долгосрочную социально-политическую стабильность. Не в силу какого-то абстрактного гуманизма. Долгосрочные экономические проекты не могут принести реальной отдачи, если местное население оказывается враждебно настроенным к ним или даже равнодушно.
Если стабильность отсутствует, то остальные факторы, влияющие на инвестиционную привлекательность, далее практически на стратегическом менеджериальном уровне не рассматриваются. В этом случае риски оказываются просто неприемлемыми.
Автор — депутат Государственной думы РФ
1
http://top.mail.ru/jump?from=74573
Виталий Аверьянов: «НУЖНЫ ДРУГИЕ ЛЮДИ»
"ЗАВТРА". Виталий Владимирович, вы являлись основным инициатором крупного проекта под названием "Русская доктрина". Нашел ли он свое применение, собрав лучшие интеллектуальные силы, выступающие в противовес доминирующему либеральному течению?
Виталий АВЕРЬЯНОВ. Если политические цели Русской доктрины нельзя признать реализованными, то идеологические цели достигнуты. Мы внесли свой вклад в формирование нового языка, в становление нового периода в самосознании страны.
После таких инициатив, как "Проект Россия", ваша "Пятая империя" и наша Русская доктрина, мы, как общество, уже никогда не вернемся в интеллектуальном и смысловом плане к примитиву ельцинских и раннепутинских времен. Однако вместе с идеологической зрелостью приходит и расставание с иллюзиями. Сегодня политических иллюзий стало гораздо меньше. В том числе и по отношению к действующей власти.
Мы продолжаем собирать в кулак лучшие интеллектуальные силы. Это не просто эксперты высокого класса, но еще и люди внутренне не успокоившиеся, не довольствующиеся личной стабильностью внутри путинской стабильности. У нас — другая модель будущего для страны.
"ЗАВТРА". В последнее время ИДК становится все более заметным центром интеллектуального творчества в сфере общественной русской мысли. Расскажите о его деятельности и главных направлениях работы, достижениях и трудностях, о том как он организовывался.
В.А. Наш Институт имеет свою предысторию. В 2005 году три человека, которые и сегодня составляют костяк команды: Андрей Кобяков, Максим Калашников и я, — выступили соучредителями Центра динамического консерватизма, главной задачей которого стало создание Русской доктрины. Вслед за этой, наиболее известной нашей разработкой, появилось еще несколько достаточно значимых разработок, таких, как программа "Сбережение нации" для партии "Родина", до сих пор не опубликованная, доктрина "Молодое поколение России", созданная в ответ на запрос (или, если угодно, "соцзаказ") Всемирного Русского Народного Собора и митрополита Кирилла, будущего Патриарха, а также документ под названием "Пора расправить крылья", своего рода продолжение Русской доктрины. Все эти вещи формируют целостное смысловое поле, взаимодополняют друг друга. В их создании наша команда созревала, обретала новых партнеров и союзников.