Где ночуют зебры?
Шрифт:
С лифтом ей тоже повезло – он довольно быстро приехал и услужливо распахнул свои двери. И только на первом этаже Машу ждал удар.
Двери лифта открылись, и перед ней возникла высокая долговязая фигура во всем черном.
– А-а-а! Ма-а-мочки! – закричала она, сорвала с плеча рюкзак и наотмашь, изо всей силы принялась хлестать своего преследователя прямо по голове.
Мужчина, никак не ожидавший столь внезапного и дерзкого нападения, отпрянул назад. В это время Маше удалось проскочить мимо него и прошмыгнуть к лестнице, ведущей к выходу. Через несколько секунд она уже распахивала
Между тем она тряслась от страха. Поэтому, когда послышался звук подъезжающей машины, она восприняла это как спасение. Красный джип «Чероки» мягко притормозил возле арки со стороны шумной улицы, и Маша кинулась к нему.
За рулем сидел верзила в белом спортивном костюме, Маша видела его первый раз в жизни. А рядом с ним – Кирилл. Его новенькая синяя с белым бейсболка разве что не сверкала – настолько была вызывающе красива. Да и сам Кирилл, загорелый, во всем белом, как и водитель, выглядел потрясающе. Он сильно подрос за лето, и чувствовалось, что знает об этом и гордится.
– Привет, – он вышел из машины, помог Маше сесть на заднее сиденье, после чего устроился рядом с ней. – А я думал, тебя родители не отпустят.
– Вообще-то, я им ничего не сказала, – шепнула она ему на ухо, не желая, чтобы водитель был свидетелем ее признания.
– Да ты не обращай на него внимания, – махнул в его сторону Кирилл. – Он нем, как рыба. Водитель моего отца.
Отец Кирилла прежде работал директором овощного магазина, что находился в соседнем доме на первом этаже. Но это было довольно давно, и теперь этот магазин из овощного превратился в небольшой и дорогой супермаркет. А вот чем занимался Атаев-старший, можно было только догадываться. «Мой отец – бизнесмен», – говорил Кирилл. Но в чем состоял его бизнес, так никто и не знал.
– Купальник взяла?
– Взяла, а что, там у тебя речка есть?
– Речка-то, само собой, есть. Но имеется и бассейн. Увидишь – закачаешься.
Маша расслабилась и закрыла глаза. Ей вдруг показалось, что она стала совсем взрослой.
– Подумаешь, бассейн… – проговорила она, пожимая плечами. – Если бы ты видел, в каком аквапарке мы с Никитой были… Да и что такое бассейн по сравнению с Черным морем…
Горностаев с Дроновым пытали Никиту: где Маша.
– Лично я ей не верю, – сказал Дронов. – Прежде чем идти к Монастырскому, она должна была с нами посоветоваться.
– А чего тут советоваться, когда речь идет об уроках французского? – защищал Машу Сергей. – Думаю, что она приняла правильное решение – не откладывать в долгий ящик встречу с нашим потенциальным клиентом.
Ему нравилось слово «потенциальный», что в его понимании означало «будущий», «почти готовый к употреблению».
– А я ей не верю, – продолжал стоять на своем Сашка. – Маша говорила с тобой об этом вчера вечером?
– Нет, – покачал головой Пузырек. – Вечером она была занята совершенно другим. Ей кто-то прислал розы. Огромный букет. И оставил прямо на пороге.
– Я знаю кто, – даже не дослушав его, заявил Дронов. – Это ее преследователь. Она нам морочила голову, потому что боялась признаться в том, что за ней ухаживает взрослый мужчина.
– Саша, по-моему, ты спятил. Машке всего тринадцать лет, а этому чертяке – под тридцать будет. Тут уголовщиной пахнет… И вообще, как ты мог подумать ТАКОЕ о Маше?
– Ну ты, Дрон, даешь, – не выдержал и Никита. – Да Машка его, знаешь, как боится? Нет, тут ухаживанием не пахнет. Здесь что-то другое…
– Ну, раз так, Машки нет, займусь-ка я своей фоссой, – сказал Сергей.
Глядя на него, можно было подумать, что у него случилось несчастье – так он расстроился из-за внезапного исчезновения Маши.
– И как же ты этим будешь заниматься? – спросил Дрон.
– А я по компьютеру определил адреса чучельников. Позвоню, договорюсь о встрече и попрошу сделать мне чучело. Хотя шансов у меня мало: где они возьмут в Москве фоссу? Другое дело, если у кого-нибудь из них она уже есть.
– Тоже мне, занятие нашел… А кто останется на телефоне – принимать заказы? То есть отвечать на звонки клиентов? – спросил Сашка. У него также было испорчено настроение, а потому он не мог сейчас нормально реагировать даже на обычные слова своего друга, не говоря уже о его непонятном желании потратить кучу денег на какую-то мертвую высохшую мадагаскарскую кошку.
– Предлагаю не обсуждать мое решение, ведь я не собираюсь делать ничего такого, что могло бы помешать нашей работе, – сухо ответил Сергей. – С Машкой мы еще разберемся, а пока советую не срывать на мне свое раздражение. Вот и Никитка раскис… Что с тобой? У тебя такой вид, словно ты вот-вот разрыдаешься…
Но Пузырь молчал. Он дал себе слово, что будет молчать до тех пор, пока пленка в его фотоаппарате не кончится. Потом… А потом они все поймут, что на Земле идут тайные приготовления к всемирному потопу…
Сергей достал свою записную книжку, куда он вписал телефоны чучельников, работающих при Зоологическом музее, и позвонил по первому номеру.
– Это квартира Родионовых? Здравствуйте, я бы хотел заказать чучело одного животного. Но не хотелось бы говорить об этом по телефону…
Дронов, который во время разговора смотрел на Сергея, заметил, как тот сначала густо покраснел, потом побледнел, после чего и вовсе опустил голову и положил трубку на место.
– Ты чего? Что тебе сказали?
– Сказали, что звонить по такому поводу БЕЗНРАВСТВЕННО… Что у людей горе, а я звоню…
– Может, этот мастер умер?
– Даже и не знаю. Надо позвонить по другому телефону…
Он набрал следующий по списку номер. Но там ему ответили еще более странно: мол, телефон находится на прослушивании, и теперь до него, то есть до Сергея Горностаева, доберутся…
– Он что, назвал твое имя? – спросил Дронов.
– Да нет, ты что… Просто меня с кем-то спутали.
– Давай свой список, теперь позвоню я, – предложил Сашка. – Какой там номер?