Где принц, если все мужики...
Шрифт:
Глава 14.
Никогда в жизни я еще так не боялась, когда Гена лазил по крыше. Все время казалось, что он в любой момент может сорваться. Жара разыгралась не на шутку. Казалось, что градусов тридцать, не меньше. Пот стекал по вискам. Голова кружилась. Но я страховала лесенку. Подавала рейки. Отпиливала их до нужного размера. Вроде ничего сложного, но как же все утомительно и страшно. Гена же явно был сделан из металла. Робот не иначе. Скакал по крыше, как по асфальту. Футболку снял, а на голову какую-то тряпку повязал. Солнце было ядовитое и безжалостное.
— Вот и закончили с этим делом. — сказал он.
— Это точно.
— Ну что, подруга дней моих суровых? Совсем нос повесила?
— Ты меня вымотала. — я зевнула. — Пойдем спать?
— Только вначале спину мне смажь кремом. Похоже обгорел. Болит сильно. — сказал он.
— Хорошо.
Вроде невинная просьба. Бывает такое, что на солнце можно обгореть. Сама пару раз так обгорала. Он лег на кровать. Я взяла заживляющий крем. Такое универсальное средство для порезов ожогов и других повреждений кожи. Стоило коснуться его горячей спины, так стало не по себе. И что может быть в этом возбуждающего? Просто ведь касаюсь его спины. А мысли далеко не невинные. Этого только не хватало. В том уставшем состоянии ничего не должно было хотеться, а моему телу хотелось. Даже губу закусила, чтоб в себя прийти. Не помогло. И чего это я его стала рассматривать как мужчину? Раньше относилась как товарищу по несчастью. Не больше, а сейчас вдруг все резко поменялось? В один момент, стоило ему спину намазать? Разве такое бывает?
Решив, что эти вопросы я оставлю при себе. Ему бы точно признаваться не стала в своем желание. Только сегодня днем говорила, что он мне не нравится, а теперь вдруг сердце переменилось. Хотя не сердце. Наверное, чисто инстинктивное желание. Все равно, инстинкты надо загнать далеко подальше, а самой перебираться на соседнюю кровать. А то я не усну рядом с ним. С ума от желания сходить буду.
— Ты куда?
— Ты на солнце перегрелся. Жаркий очень. А сейчас и так тепло. — ответила я, устраиваясь на соседней кровати.
— Там матрас плохой. — предупредил он.
— Ничего, не привыкать.
Это я еще не знала про что он говорил. Матрас был ватный. Вата от старости сбилась в комки. То и дело в бока впивались старые пружины кровати. Я долго ворочалась с боку на бок, пытаясь найти более удобное положение. Но ничего не выходило. Плюс не проходило возбуждение. Давно такого со мной не было. Уснула я только после полуночи. А утром было нужно вставать на работу.
Два дня я провела как в тумане. Ночью выспаться не удавалось. Днем жара усиливало раздражение. Хорошо, что эти два дня мы с Геной виделись лишь по вечерам. Не знаю, я бы точно свихнулась от желания, видя его каждый день. Нужно было убедить себя, что мы не пара. А кошачья душа требовала ласки, признавая его неплохим таким кандидатом для потомства. Самое противное признавать за собой такие слабости. Может мама права и я действительно шалава, которая не может перед мужиком устоять? Надо в себя приходить. Нельзя опускаться ниже никуда. Иначе я себя уважать перестану.
Когда Гена предложил поехать подработать на сборе клубники, я согласилась. Мне показалась эта идея заманчивой. И была заманчивой первые два часа. Потом я начала ненавидеть клубнику, жару, безоблачную погоду, Гену и далее по списку. Спина отваливалась, голова кружилась. Почему пригласив его пожить, я попала похоже в рабство. В последнее время выходных не было. Только работа. При том такая, что спину не разогнуть.
— Ты когда-то, в прошлой жизни, был рабовладельцем. — вечером сказала я, доползая до кровати и падая на нее.
— Вряд ли. — усмехнулся Гена, разжигая печку.
— Ручаюсь за это. — зарываясь лицом в подушку, ответила я. Тело ныло. Казалось, что болели все мышцы, какие существовали в моем теле.
— Ты не привыкла работать. Вот и все. Через пару недель войдет в привычку каждый день что-то делать, а не лежать и плевать в потолок, ноя о судьбинушке. — ответил Гена. — Чем больше работаешь, тем повышается твой уровень жизни. Недаром говорят, что очень многое зависит от человека.
— Тебя послушать, так ты должен быть уже крутым дядькой. — я повернула голову в его сторону.
— Мог бы. Но не повезло несколько раз.
— И смысл так вкалывать, если есть шанс, что может опять не повезти? Это же впустую растрачивать силы.
— Угу. Надо сидеть и ныть. — печка разгорелась. Гена подошел ко мне. — Давай тебе спину разомну.
— Не надо. Само пройдет. — поспешно сказала я. Но он уже сел рядом. Его руки опустились на мой плечи.
— Рубашку снимай.
— Не хочу. Не надо. — я попыталась возразить, но после первых же прикосновений его рук я сдалась. — Как же кайфно.
— Как мало тебе надо. По спинке погладить, а ты уже мурлыкать начала, а не шипеть.
— Что поделать, если душа кошачья. — пробормотала я, чувствую, что начинаю растекаться лужицей.
Когда его ладони оказались у меня под рубашкой, я просто замерла. Это до какой степени надо было изголодаться по ласке, чтоб с ума сходить от простых, невинных прикосновений. Ведь у него не было цели соблазнить. Размять мышцы — да. Но не больше. А я лежала, боясь пошевелиться, чтоб не выдать своих чувств.