Где заключаются браки?
Шрифт:
– Черные риелторы, – вздохнула Таня, никогда не думавшая, что когда-нибудь столкнется с ними сама. – Все равно надо идти чего-то добиваться, требовать… Так же нельзя! Надо привезти сюда комиссию! Пусть они посмотрят, какой это жилой дом!
Они вышли на улицу с другой стороны, и сразу же в нос ударил резкий нашатырный запах мочи и нечистот.
– Тьфу! – Она схватилась за нос, чуть не упав.
– Отхожее место, – спокойно пояснил Павел, который, похоже, уже привык здесь ко всему, да и от него самого пахло ничуть не лучше.
– А
– Вижу…
– Оно все покрыто холмиками.
– Вижу.
– Так вот, это могилки тех, кто чего-то требовал… Понимаешь, о чем я? Некоторые, конечно, и сами вымирают в этих условиях, но многих бандиты забивают до смерти, я сам видел… А я, Таня, не верю уже ни в какой закон, но очень жить хочу. Может, я не заслуживаю этого из-за своей никчемности. И здесь оказался по своей вине, тут мне и место. Только вот страшно хочется еще пожить, хоть и в этом аду, – сказал Паша и расплакался как ребенок.
Таня молча пошла к пригорку, покрытому заросшими и заваленными мусором могилами. Паша шел следом. В сознание ее заползал ледяной волной ужас.
– Как собак… Без крестов… – прошептала она.
– Ребята сказали, что хотели кресты поставить, но хозяева их побили и все сняли. Мол, нечего привлекать внимание, что здесь кто-то зарыт. Так и сказали, что сровняют все с землей, если что, и нас в отхожую яму зароют. Так что, Танечка, уезжай ты отсюда подобру-поздорову и забудь все как страшный сон. И не сообщай никому, а то нас порешат всех… Следы заметать будут. Тут все очень серьезно, а я жить хочу, – снова затрясся Павел. Он явно был на грани нервного срыва.
– Успокойся ты! Поняла я уже, что все серьезно и очень плохо, – успокоила его Таня, пребывавшая в странном состоянии. С одной стороны, она хотела немедленно бежать отсюда куда глаза глядят, хотя ей бежать было не на чем. С другой стороны, даже под страхом смерти она не могла бросить здесь Пашу фактически умирать, если не от рук бандитов, то от холода, голода и болезни. Ситуация складывалась патовая, как говорится, «джекпот» – только со знаком минус. Она смотрела на уродливые могилы и содрогалась. Тут ее взгляд упал в аккуратно вырытую в земле яму.
– А это что? – прошептала Таня. – Для кого? Кто-то умер?
Павел закашлялся.
– Паша, не молчи! Это для кого?
– Таня, уезжай отсюда ради бога! Уезжай и ни о чем меня не спрашивай!
– Я не уеду! Это что – для тебя?! – обернулась к нему Таня.
– Да типун тебе!.. С ума сошла?! Не для меня! Парня тут одного привезли головорезы эти, били, пытали… Издевались, изверги. Не знаю, что за мужик, стойко держался. Вроде вышел он на эту шайку, вот они его и схватили. А потом все выясняли, кто с ним, кто еще что знает… Вот что происходит, когда суешь нос не в свое дело, я уже говорил тебе. Для него они и вырыли эту могилу. Вроде один он был, никого за собой не привел и не сдал.
Таня с ужасом смотрела на Павла, а он
– Потащили его уже сбрасывать, но тут им позвонили. Какой-то срочный вызов, они заторопились и уехали. Сказали, что скоро приедут и завершат начатое…
– Так парень жив? – поняла главное Татьяна, а Паша опять замолчал.
– Павел, он жив?
– Он уже не жилец, не думай о нем…
– Паша!!
– Ну, хорошо! Он в земляной яме, пойдем покажу. Но учти, это плохая идея. Когда они вернутся, первым делом захотят его прикончить, и если его не обнаружат…
– Заткнись, Паша! Где этот человек?! Живого хотят зарыть в землю, а ты печешься только о себе! Может, у него есть доказательства их преступной деятельности!
Лицо Паши скривилось в недовольной гримасе.
Он подвел ее к коровнику с торцевой стороны и указал на бетонное сооружение.
– Там он…
Утопая по щиколотку в какой-то жиже, Таня двинулась к землянке с бетонными стенами. Оттуда тоже несло нечистотами и могильным холодом. В яме глубиной метра три, скрючившись в позе эмбриона, лежал человек. Сердце Татьяны сжалось от увиденного.
– Эй, – позвала она его.
Человек сначала не подавал никаких признаков жизни, а затем зашевелился и поднял к ней бледное лицо. В тот же миг земля ушла из-под ног Татьяны. В мгновение секунды она поняла, что перед ней Сергей Маркин. Почва на этом краю ямы была не укреплена бетоном, и пласт земли, на котором она стояла, полетел вниз прямо на Сергея, а вместе с ним и Таня.
– Вот ведь, – выругался он хриплым, не своим голосом.
– Хорошо встретил, – отплевываясь от грязи, ответила Татьяна.
– Господи, Таня, ты здесь каким образом?! Это последнее место, где я надеялся тебя увидеть, вернее, совсем не надеялся.
Таня рассматривала его лицо, тело и все больше впадала в ужас. Изорванная одежда, в кровавых пятнах, а вот лицо было, наоборот, белым, как мел, с глубокими, уродливыми ранами на щеке.
– Что? – Перехватил он ее взгляд.
– Что с тобой сделали? – невольно вырвалось у нее. – Зачем ты сюда приехал?
– Я следил за социальным работником – рыжеволосой фурией. И вот доследился… Не успел даже среагировать, как получил удар по голове и очнулся уже тут. Ты-то зачем приехала? Таня, тебе надо немедленно убираться отсюда, я попробую встать, ты влезешь мне на плечи и выкарабкаешься из ямы.
– Никуда я не пойду! Что вы все гоните меня?! Я не брошу тебя! Спасу! – почти закричала она.
– Таня, ты не понимаешь… – прошептал он.
– Это ты не понимаешь! У меня в жизни ничего нет! Подруга и ты! Я не уйду отсюда! – заплакала Таня и принялась перепачканными руками развязывать веревки на его руках и ногах.
– Наворковались, голубки? – мрачно спросил сверху Павел. – Не знал, что вы знакомы.
– Паша, помоги нам выбраться отсюда! – закричала Таня, но темная тень на фоне звездного неба не тронулась с места.