Гедеон. 28 лет спустя

Ри Тейра

– Однажды станет легче, Гедеон, вот увидишь. Нам всем станет. Найди в себе силы потерпеть еще немного. Ты нужен Рафаэлю. Никому, кроме тебя, они бы сына не доверили.

И я терпел, пока однажды боль не стала сносной. Рафаэль

больше не кричал по ночам, а пузырек с ядом наконец был выброшен. Смириться не вышло, но получилось худо-бедно научиться жить с этим. Находить радости в детях, гордиться их успехами, наблюдать, как заводят семьи Тени, как крепнет Санмерат, и мир постепенно становится таким, каким мечтали его видеть Дайна и Арий.

Я знаю, они гордятся нами. Гордятся сыном, который стал лучшим из королей всех времен, продолжают жить в нем. Доброта Ария беспрестанно сияет в глазах Рафаэля, несгибаемая воля Дайны сквозит в каждом его поступке. Они отдали ему лучшее.

Сам же Рафаэль всегда говорит, что все это взрастил в нем я своими восхищенными рассказами о Дайне и Арии. Слушая мои истории, он невольно стремился подражать родителям.

– Я просто не мог разочаровать тебя, Гедеон. Не после всего того, что ты для меня сделал. Родители не простили бы меня, не усвой я все твои наставления.

Раньше в такие моменты мне хотелось рыдать, точно сопливая девчонка. Глядя, как преклоняются перед добродетелями Рафаэля подданные и правители остальных

королевств, я не мог до конца поверить, что в этом есть и моя заслуга. Порой ощущал себя самозванцем, примазавшимся к чужому успеху. Разве мог безродный мальчишка из приюта вырастить короля и стать его первым советником? Разве мог гулящий колдун, охочий до выпивки и женщин, достойно воспитать наследника двух величайших родов в истории человечества?

– Скромность тебе не к лицу, – частенько фыркала Кира, когда я делился с ней своими мыслями. – Достойными людей делают не происхождение, а поступки.

– Он просто напрашивается на похвалу, – непременно встревала Агата, если оказывалась рядом. – Не ведись на это, Кира.

– Хватит страдать ерундой, папа, – неизменно спешила поддержать подруг Зарина. – На вот лучше внуками займись, чтобы всякая бредятина в голову не лезла.

И приводила двух маленьких сорванцов, которые висли на мне с радостными криками «дедушка». От «дедушки» меня до сих пор передергивает. Я не выгляжу стариком и не ощущаю себя таковым, да что уж скромничать, вообще почти не изменился за эти годы. Незнакомцы не раз принимали нас с Рафаэлем за ровесников, потому слово «дедушка» не на шутку злило и злит, но Зарина наотрез запретила мелким называть меня по имени.

Конец ознакомительного фрагмента.