Ген Человечности
Шрифт:
На улице тяжко громыхнуло, изрешеченные жалюзи мотнуло под воздействием ударной волны, раздались истошные вопли. Высунувшись из окна, я сделал несколько выстрелов по деморализованному противнику, добивая до конца магазин, кажется, в кого-то попал – и снова спрятался за стену, ожидая нового шкала огня.
Но новых очередей не последовало. Сменив магазин в Мк14, и досчитав после этого до десяти, я высунулся из окна, готовый стрелять – и увидел главаря мексиканцев, осторожно идущего вперед и размахивающего над головой какой-то белой тряпкой, видимо футболкой. Без оружия. Увидев, что изрешеченные жалюзи в одном из окон шевельнулись,
– Э, кто там! Выходи, базар есть!
Базар так базар. Жесткий отпор, наличие у противника гранат, потери склонили мексиканцев к вербальному, так сказать, выяснению отношений…
– А что ты мне вякнуть можешь, пацан!? – вспоминая услышанные во время работы помощником шерифа «базары» мелкого криминалитета крикнул я
– Чо тебе здесь надо? Это наш район! Ты кто, вообще!? Была, не была…
– Какого хрена это твой район? Кто тебе его дал? Это заведение принадлежит нашей семье, ты что нас крышевать собрался, урод?
– А ты кто такой? – повторил мексиканец
– Я работаю на мистера Короццо (Николас «маленький Ник» Короццо – босс семьи «Гамбино», одной из пяти основных мафиозных семей НьюЙорка – прим автора), засранец! Ты хоть знаешь, кто это такой?!
Кажется, этими словами я сбил спесь с молодого засранца, когда он вновь заговорил, наглости в голосе у него изрядно поубавилось.
– Ты чо гонишь? Какого хрена человеку Короццо делать у нас? Это наша земля по праву! И Нью-Йорку никто разрешения работать здесь не давал!
– Мистер Короццо не будет спрашивать разрешения у таких нищих ублюдков, как ты! Понял!? Вали отсюда, если не хочешь словить пулю в свою молодую и дурную башку!
– Короче, нам нужен товар! – крикнул мексиканец – и мы его получим! Пройдем по вашим гребаным нью-йоркским трупам!
– А вот и попробуй! – заорал в ответ я – мистеру Короццо будет приятно узнать, что я не только сохранил товар, но и завалил с десяток «спиков», с неуважением о нем отзывавшихся! Пошел на … отсюда, щенок!
Мексиканец, извернувшись подобно обезьяне, бросился под прикрытие стоящим рядком машин – и я услышал на улице рев мощного дизельного двигателя…
Мать их! Вот это номера!
У ворот дилерской площадки, столкнув в сторону мешавший проехать фургон, появился банковский броневик, сделанный на базе Chevrolet Kodiak, легкого грузовика. Выкрашенный в серо– стальной цвет, с яркой эмблемой одного из местных банков, он подобно медведю – гризли ворочался у ворот, пытаясь заехать внутрь. Суки…
Сняв ремень, я отложил в сторону винтовку. Эти твари даже не стреляли для прикрытия, броневик видимо был их неотразимым аргументом в местных спорах. И где только взяли, суки… Осторожно поднял тяжеленный Барретт М-82. Оптика на нем стояла, но пристреляна или нет, черт его знает… Остается надеяться только на то, что расстояние стрельбы небольшое, если даже оптика установлена неправильно, на такой дистанции это несильно скажется. Прицел был с переменной кратностью, от четырех до шестнадцати, я поставил на минимум – четыре. Больше на таких дистанциях и не надо, зато поле зрения в прицеле максимально широкое…
Передернул затвор М82, тот с глухим лязгом встал на место, досылая в патронник огромный патрон. Оттолкнув в сторону еще одну мешавшую машину, броневик, наконец, принял исходное положение для атаки, в этот момент я положил ствол винтовки на подоконник и прицелился.
Грохнуло так, что у меня заложило уши, отдача мягко, но мощно толкнула в плечо. Все-таки, когда такая винтовка не упирается сошками в землю, отдача более чем солидная, но терпимая… Изображение в оптическом прицеле на мгновение смазалось под воздействием отдачи – но через секунду картинка вновь стала четкой, и я увидел огромную дыру в бронированном лобовом стекле и чуть пониже – разбитую голову водителя, уткнувшуюся в руль. Тяжелая винтовка сработала как нельзя лучше…
Придя в себя от отдачи (а лягался Барретт неслабо!) я направил ствол винтовки чуть ниже, целясь в радиатор, защищенный решеткой из толстой стали и снова нажал на спуск. Снова грохот выстрела, без стрелковых наушников закладывающий уши. Новый удар, словно кувалдой по металлу – и из под капота броневика повалили клубы белого пара. Тяжелая пуля разнесла радиатор и пробила двигатель машины, с места без серьезного ремонта она теперь явно не тронется…
Сгрудившиеся за броней машины мексиканцы бросились бежать, прятаться под обстрелом Барретта им явно не климатило. Вслед им заговорили два автомата – и трое мексиканцев до спасительных машин добежать не успели, двое будто споткнулись и растянулись на гравии, один рухнул прямо около своей машины, пачкая ярко-красной кровью борт внедорожника…
За секунду, придя в себя от отдачи, я перевел винтовку на моторный отсек джипа Тойота спиков (явно угнанного), стоящего на улице и нажал спуск. Уже привычный грохот – и Тойота буквально подпрыгнула, сетка забора буквально разлетелась, одна из секций чуть не упала. В крыле машины появилась дыра с рваными краями. Вот так вот, теперь будет знать, как хамить нью-йоркским мафиозо хе-хе. Недобро ухмыльнувшись, я перевел винтовку на моторный отсек следующей машины. Вслед мексиканцам, которые, согнувшись в три погибели, сматывались от машин, пытаясь выйти из зоны огня, работали два автомата…
– Мы их сделали! Сделали козлов! – больше всего радовался Питер, он едва только не подпрыгивал на месте. Энджи была более сдержанной, но и с ее лица не сходила довольная улыбка. И действительно – побывать под таким обстрелом и выйти целым и невредимым…
– Радоваться рано – осадил я их – теперь надо сматываться! И не только сматываться, но и забрать с собой все наше барахло – бросать его мексиканским бандюгам я не собираюсь. А это задачка посложнее – нам придется выйти из-под прикрытия кирпичных стен на открытую местность.
На улице раздались одиночные выстрелы, я подошел к ближайшему окну и тоже выпустил несколько пуль, чтобы не борзели…
– Значит, диспозицию меняем. Сейчас все трое садимся в Рейнж, грузим в него все что у нас здесь есть, выскакиваем на улицу. Ты, Питер остаешься за рулем, я и Энджи пересаживаемся в Линкольн. Там пулемет. Порядок движения – Линкольн первым, затем Рейнж, перегружать манатки на Хаммер времени нет. И трогаемся – я прикрываю пулеметным огнем. Как выскочим на улицу – уходим налево и газ до отказа…