Генерал от машинерии
Шрифт:
На Кирилле шлема тоже не было, но шею явно охватывали мягкие лапки меданализатора. В поле зрения появилось еще одно девичье лицо, мырсы Ирины-Пищевой-Набор, надо лбом – зеленая шапочка с красным крестом.
Кирилла слегка поташнивало, и присутствие медички его не удивило.
– Ну, как? – голос, кажется, прапора.
– Все хорошо, – отозвалась мырса. – Сейчас сделаем инъекцию укрепляющего, и все будет сбрось с орбиты котелок!
Смотри-ка, медбабы тоже по-нашему говорят…
– Будет?
– Будет, будет… У него просто
Медичка открыла стоящий рядом чемоданчик и достала инъектор. Приложила прибор к плечу Кирилла. Тот почувствовал легкий укол. Медичка убрала инъектор и принялась разглядывать висящий рядом с нею дисплей.
Мышцы Кирилла начали наливаться силой, тошнота прошла, в мозгах прояснилось. И Кирилл все вспомнил. Дернулся, пытаясь повернуть голову.
– Секунду! – Медичка сделала управляющий жест.
Кирилл почувствовал, как из штека вышел лайн меданализатора.
– Все под плотным штурманским контролем, – сказала медичка. – Сержант Кентаринов у нас очень крепкий кадр. Его одним боем не возьмешь.
– Ни фига себе джентльмены, – сказал Кирилл.
– Можете встать, – сказала медичка.
– Такого раньше не было, – сказал старшина Выгонов. – Бой шел строго один на один. Видать, что-то случилось…
Кирилл поднялся на ноги, повернулся к полю боя. И остолбенел.
Там все должно было быть завалено гигантскими розовыми трупами, залитыми голубой кровью. Должно было быть… Но перед глазами простиралась перемятая трава, на которой валялись две розовые кучи. Третий труп прямо на глазах исчезал, испарялся, растворялся в воздухе…
– Да, – послышался голос прапора. – Уже три месяца нас избавляют от необходимости возиться с останками. А поначалу похоронные мероприятия требовали чуть ли не больших усилий, чем бои. Бойцы даже начали роптать, и командованию пришлось повысить размер оплаты за подобную работу, хотя полностью эта мера недовольства не сняла. И вот, словно кто-то услышал недовольных. Трупы теперь исчезают, да так быстро, что не успеваем произвести биологический анализ тканей.
– А может, это машины? – предположил Кирилл.
– Если и машины, то биологические. Это установлено со всей определенностью. – Малунов отвернулся от исчезающих трупов. – Ну все! Забираем погибших – и на базу!
Погибших оказалось двое, все – из новобранцев. Но обучение они проходили в других ротах «Ледового рая», и Кирилл был знаком с ними шапочно, как выражался Артем. Еще троих ранило, в том числе Тормозиллу Перевалова. Впрочем, того уже эвакуировали в лазарет, и его здоровьем сейчас, по словам медички Ирины, занималась сама госпожа капрал Марина-Элен Коржова. Волноваться нечего, рана нетяжелая, максимум день-два полечится и будет прыгать как новенький.
Ну и ладно, ну и слава Единому! Главное, что Артем и Ксанка уцелели.
Кирилл вдруг обнаружил, что теперь испытывает к этой паре какое-то новое чувство – вместо раздражения нечто среднее между гордостью и удовлетворением от того, что они уцелели. То есть к Заиче отдельно от Спири он всегда относился с пониманием, но вот если считать их за пару… Тогда они были потенциальным источником ржавых пистонов и душу Кирилла отнюдь не полировали. Ему уже приходило в голову, что наилучшим выходом для Ксанки стала бы смерть Спири… И вот вдруг такая радость, что Артем жив…
Наверное, все-таки первый бой меняет человека.
– Поздравлю с победой! – сказал он, подходя к Спире и хлопая обрезка по плечу.
– Спасибо, – пробормотал тот, крутя в руках шлем. – Знаешь, я почти ничего не помню. Только жуткий стрем…
– Стрем – это нормально, – сказал прапорщик. – Значит, вы, Спиридонов, нормальный человек. А то прилетают к нам некоторые. Рыцари без страха и упрека… – В голосе прапора послышалось нескрываемое презрение. – Доживают, как правило, максимум до третьего боя.
Малунов позвал старшину Выгонова, и они пошли грузить в только что приземлившуюся «стрекозу» тела погибших бойцов.
Кирилл и Артем посмотрели вслед командиру с благодарностью – обоим показалось, что их мгновенно вырвет, прикоснись они к мертвому… И слава Единому, что трупы полетят на базу отдельно.
– А вот Ксанка ничего не боялась, – сказал Спиря тихо.
Но метелка услышала:
– Не трави вакуум, Артюшенька… Конечно, я тоже боялась. – Ксанка смотрела, как погибших поднимают за руки и за ноги и переносят к люку зачем-то окрашивающейся в зеленый цвет атээски. Впрочем, ведь ИскИн «стрекозы» всего лишь выполняет заложенную программу.
Один из трупов был едва ли не разорван пополам. Кирилл представил себе, как его бы сейчас вот так тащили, и желудок не выдержал.
Все отвернулись. А потом Ксанка сказала:
– Ерунда это все, про рыцарей без страха и упрека. Мимо мишеней… Кира вот точно ничего не боялся. Я чуть в штаны не навалила, когда эти в конце все на него поперли.
«И как только я успел? – подумал Кирилл. И вспомнил. – Будто от цербов в Сети удирал…»
– Это ты вакуум травишь, – сказал Артем Ксанке. – Ничего они на него не перли! То есть один пер, а остальные от нас ноги уносили. Вот Кент у них на пути и оказался…
Он говорил это явно из зависти, и Кирилл не стал на него сердиться. В конце концов, главное, что они трое остались живы! А дальше посмотрим, кто доживет до четвертого боя…
– Рядовой Спиридонов! – послышался голос прапора. – Ко мне!
Артем бегом кинулся к командиру. Почувствовав неладное, доложился по уставу.
«Сейчас врежут Спире за зависть», – злорадно подумал Кирилл.
– Вот что, Спиридонов… – Малунов смотрел Спире прямо в глаза. – Зарубите себе на носу! Гости никогда не уносят ноги. Они идут до конца. И некоторые люди тоже идут до конца… Так что вы правильно завидуете Кентаринову.