Генеральная репетиция
Шрифт:
– Ребят, ну и что такого, что учительница? Может, им тоже можно? – вернулся Толя к прерванному разговору.
В ответ поднялся возмущённый галдёж: как так – можно? Учителям никак нельзя!..
Хорошие, милые, чистые дети конца пятидесятых – начала шестидесятых годов! Они не верили, что их учительница беременна и скоро уйдёт в декретный отпуск. Учитель был для них Небожителем, Ангелом Небесным!
Вовкины «Придумки»
Нас, ребят, в близлежащих домах было много, и все почти одного возраста. Мы, ещё не заневестившиеся девочки, играли вместе с парнями, не разделяя забавы на «девчачьи» и «мальчишечьи», были очень дружны и горазды на различные выдумки. А когда приедались все известные нам игры, мы сами придумывали что-нибудь новенькое, такое, о чем не слыхивали в других дворах. Ватага собиралась немалая, человек десять-двенадцать. Сейчас, по прошествии многих лет, вспоминая каждого, я думаю: какими же терпимыми мы были друг к другу! Мы прощали задиристого Сашку, врушку Таньку, драчунью Светку, обожали вечно весёлого и улыбчивого Лёвку и испытывали чувство лёгкого благоговения перед Вовкой…
Во-первых, он был на год старше меня и Сашки. Во-вторых, в нём угадывалась внутренняя сила, которой пока ещё не обладал никто из мальчишек. В-третьих, уже тогда мы понимали, что он стоит на ступеньку выше нас. Но своего превосходства перед нами он никогда не выказывал. А уж выдумщик на всякие «штучки» он был отменный! Вообще, наше поколение не знало слова «скука», мы умели сами себя занять и развеселить и в учебные дни, и в дни каникул. Особенно весело и празднично было в зимние каникулы: ёлки, подарки, угощения…
По давно заведённой традиции – не знаю, кем и когда, – родители устраивали нам домашние ёлки. Приглашались дети, иногда подтягивались и взрослые. Чей-нибудь папа наряжался Дедом Морозом, оставаясь при этом в своём костюме или железнодорожном кителе (многие папы работали в различных подразделениях железной дороги), но непременными атрибутами считались ватная «борода» и черенок от лопаты, служивший посохом. В крохотную квартирку народу набивалось довольно много, от этой скученности и суматохи всем становилось необычайно весело. Мамы таинственно «шикали» и решительно закрывали дверь на кухню: там будущий герой дня стараниями женщин превращался в Деда Мороза. В процессе преображения мамы торопливо давали ему наставления по поводу игр, песенок, хороводов и стихов, но Дед Мороз успешно всё это забывал, и праздник шёл по его личному сценарию, который тут же на ходу менялся. Рассказов и впечатлений потом хватало не на один день! Мы взахлёб, перебивая друг друга и хохоча, вспоминали, как Дед Мороз – дядя Толя – оставил на ёлке половину своей ватной бороды, а Сашка бежал за ним и дразнил:
– Дед Мороз, Дед Мороз! А ты не настоящий! Ты бороду свою потерял!
Вечером взрослые заводили патефон, играла весёлая музыка, сами по себе накрывались столы для совместного чаепития. Чай пили непременно «фамильный» и обязательно с молоком! А какого только не было варенья, заготовленного летом! Малиновое, черничное, земляничное, крыжовенное, из чёрной смородины и даже из красной рябины! О-о-о-о! Небось, такого вы даже и не пробовали!..
В один из таких новогодних праздников Вовы с нами не было: родители отправили его к бабушке в Пермскую область. Когда через неделю он вернулся, как-то так получилось, что только я одна могла рассказать ему о нашем веселье. Он невозмутимо, с серьёзно-задумчивым выражением на лице выслушал, а потом выдал:
– Ну и что? Мы там тоже наряжали ёлку, только не дома, а у бабушки во дворе!
Я оторопела: как это – ёлка во дворе? И посыпались на бедного мальчишку въедливые вопросы:
– А вы её во дворе так и ставили?
– Нет, она растёт во дворе.
– Так она же высокая?
– Нет, она ещё маленькая, чуть выше меня – вот настолько, – Вовка показал, насколько.
– А как вы игрушки на неё вешали? Они же стеклянные, могли разбиться?
– А мы их делали изо льда!
Как именно замораживался лёд, мне было понятно, потому что в детском саду, где работала мама, воспитатели подкрашивали гуашью воду и замораживали её в блюдечках, получая разноцветные диски, которыми потом украшали кораблики из снега на игровых площадках. Но игрушки! И на бедного Вовку обрушился новый каскад вопросов:
– А как вы их делали?
– Да из песочных формочек, – звучал невозмутимый ответ.
– Как же тогда вы их на ёлку вешали, а? – в надежде, что наконец-то подловлю его на вранье, ехидненько допытывалась я.
– А мы заранее, пока вода не совсем замёрзла, вмораживали в неё ниточки!
– Ага, рассказывай! Игрушки-то ледяные – веточки не выдержат тяжести!
– А мы… а мы… а мы не до конца их замораживали! Доставали из формочек, горячей иголкой прокалывали стенку и выливали лишнюю воду!
– А лампочки как прилаживали? Ага!
На это Вовка миролюбиво согласился:
– Да, лампочек у нас и правда не было. Но всё равно – было здорово!
Я не сомневалась, что было здорово! Но помню, незаданных вопросов у меня осталось очень много, и я боялась их задавать: а вдруг на какой-нибудь вопрос он не сумеет ответить, и тогда станет понятно, что это его фантазия, придумка, которые он был мастер сочинять! А мне так хотелось, чтоб это была «всамделишная» сказка!..
Поверьте, я всю свою жизнь хотела увидеть ту волшебную ёлку!
«Лыжник»
Наконец-то закончилась осенняя слякоть, надолго упрятавшая детвору по домам, выпал первый снег да как-то сразу и лёг на стылую землю, принарядив её, скрыв надоевшую чёрную грязь. Вчера взрослые – дядя Валя с сыном Рафаилом, вернувшимся этой осенью из армии, – затеяли во дворе строительство горки. Да не из досок, а из снега! Ребятня – и мальчики, и девочки нашего двора – кинулись на подмогу. Полдня дружной работы – и готово! Теперь горка выстаивалась, утрамбовываясь под собственной тяжестью. Требовалось выждать два-три дня, пока ночные морозцы скрепят влажный снег, и только потом можно будет её полить водой и сделать длинный-длинный, до соседнего двора раскат. И снова наступило в наших играх короткое затишье.
Пообедав после возвращения из школы, я отправилась гулять. Во дворе – никого! Взять санки? Но кататься не с кем. Крутнувшись на одной ноге и заодно посмотрев во все стороны, я увидела у соседнего дома худенькую фигурку в тёмно-сером пальто и детской цигейковой шапке с болтающимися завязками. Вова! Он чуть ли не кубарем скатился по ступенькам с крыльца и принялся сосредоточенно что-то делать в снегу. Интересно! Вприпрыжку направляясь к своему другу, я наперёд знала: затевается нечто занятное и небывалое, и я никак не должна была это пропустить!
Конец ознакомительного фрагмента.